Путевые заметки Анкайнаро, волшебника из Алинора

[Malbogatra]

Записано в 432 году Третьей Эры, королевским писцом Финдегилом, на основе путевых заметок альтмера Анкайнаро из Алинора, более известного в Морровинде как Нереварин Воплощенный и Наставник Великих Домов Вварденфелла.

 

Запись первая. Прибытие. 16 число Месяца Урожая

 

Сегодня, пожалуй, самый странный день в моей жизни. Меня одолевают самые противоречивые чувства и в голове у меня полный сумбур. С сегодняшнего дня, я начинаю вести свой путевой дневник (я украл в канцелярии походную чернильницу и перо) в надежде, что когда путаные мои мысли лягут ровными рядами букв на плотную желтоватую бумагу, уляжется и хаос в моей голове, сменившись привычной кристальной чистотой холодного рассудка. Я весьма надеюсь на это, ибо интенсивность испытываемых мной эмоций, увы, свидетельствует об плачевном состоянии моего ума, и даже, об определенном снижении интеллекта...

Итак, после моей перевода из имперской тюрьмы и длительного путешествия в обшарпанной и разбитой арестантской карете, мы прибыли в маленький грязный порт, где меня и еще нескольких заключенных посадили на корабль, по виду данмерский. После стремительных белоснежных кораблей Алинора, этот образчик судостроительного мастерства темных эльфов показался мне особенно неказистым.

После спешной погрузки, с ночным отливом корабль вышел из порта, который так и остался для меня безымянным, и взял курс в Морровинд. Как говорил поэт, "Тает берег, исчезает во мраке. На чужом берегу мне искать искупленья. Суждено ли найти?"

Разумеется, наши конвоиры (среди коих был довольно-таки неплохой боевой маг) не отчитывались перед нами о цели путешествия, однако слухи проникают даже в Забвение, чего уж говорить о тюремных кораблях. Да и самый вид корабля недвусмысленно намекал на его национальность. Так что мы знали, что нас везут именно в Морровинд. Узнав об этом, я пришел в отчаяние, ибо нет ничего более унизительного для чистокровного потомка эльнофей, чем рабский труд в эбонитовых копях красноглазых варваров - разве что сожительство с человекообразными. Мое тяжелое состояние усугублялось мучительными воспоминаниями, которые пробуждались в моей памяти при одном взгляде на кроваво-красные глаза и пепельно-серую кожу других заключенных.

За годы проведенные в имперской тюрьме, я привык к одиночеству, так что оно не страшило меня и теперь. Но я был не один, и, как ни странно, это обстоятельство лишь усугубляло мои тяготы. Удивительно, как низко пали эти существа! Меня окружали настоящие животные. Круг их интересов был ограничен исключительно проблемами добычи выпивки и самоутверждения. Я опущу отвратительные и унизительные подробности моего скотского существования в вонючем, затхлом трюме среди этого стада, ибо меня и сейчас охватывает бешенство, стоит мне только вспомнить свое прибывание на тюремном корабле.

Меж тем, по неспокойным и холодным водам Моря Призраков, наш корабль бежал на юг и мою растущую апатию и отчаяние усугубляли магические кандалы на руках и сильнейшая морская болезнь. Непривычный к подобным испытаниям, я был готов броситься за борт, лишь бы прекратить эту пытку, но - увы! - нас не выпускали из вонючего трюма. Даже в тюрьме Имперского Города мне не было так тяжело. В эти дни меня поддерживала только ненависть к Империи и ее прислужникам. Ее обжигающий покров придавал мне сил.

В одном из портов, весь этот скот, лишь по недоразумению именующийся людьми и мерами, сгрузили на берег и сердце мое возрадовалось, когда я услышал, как визжат эти свиньи под ударами бичей стражи. Со мной в трюме остался один только одноглазый темный эльф. Видимо, он не вполне нормален и похоже, страдает навязчивой идеей об уничтожении каких-то скальных наездников - кто бы это не был. Этот юродивый всячески пытался завязать со мной разговор, но я проигнорировал все эти попытки и он, наконец, отстал.

А потом снова было море. Снова качка, скрип шпангоутов и такелажа, гнилая вода, трюмная вонь... И вот, однажды, после мучительной штормовой ночи, наполненной путаными, тревожными сновидениями, меня разбудил мой навязчивый сосед. Он рассказал, что я стонал во сне, поинтересовался как меня зовут, сообщил мне, что меня не разбудил ночной шторм и что мы приплыли в Морровинд и что по его мнению нас непременно выпустят... Спросонья от его болтовни у меня просто голова пошла кругом. Не успел я толком разобраться в его трепе, как в наш трюм спустился стражник и этот ненормальный - слава Аури-Элю! - наконец испуганно заткнулся.

Тем временем, стражник, надменно выпятив губу, повелел мне идти за ним. И я пошел, мучительно борясь с желанием задушить этого незаконнорожденного сына скампа, набросив ему цепь от кандалов сзади на шею. С трудом откинув разбухшую крышку люка, я выбрался на палубу и замер ослепленный солнцем, после долгой темноты трюма. Наконец-то!

Было утро. Влажный воздух, аромат тысяч цветущих растений и сырой земли, жужжание насекомых над темной водой, вспыхивающий огонек мотыльков среди могучих деревьев... У меня просто перехватило дыхание - настолько иначе я представлял себе родину темных эльфов.

Однако долго мне наслаждаться солнцем и свежим воздухом не дали. Ощутив сзади сильнейший тычок в спину, я зацепился о брус комингса люка и едва не упал на четвереньки. Поднявшись и подавив бешенство, я отправился по сходням на деревянную пристань, заставленную ящиками и бочками, бухтами веревок и плетеными корзинами. Стражник грузно топал сзади и вдыхая застарелый запах пота и мочи исходящий от него, я ужаснулся. Я подумал о том, что и я сам, Анкайнаро, один из самых одаренных волшебников Алинора, изысканный и утонченный мер, воняю сейчас так же, если только не хуже. И ненависть к имперцам, сделавших из меня животное, подобное им самим, всколыхнулась внутри меня безумной волной, едва не накрыв меня с головой. Я с трудом подавил гнев, не дав темному потоку захлестнуть мое сознание без остатка, и зашагал к каменному зданию, построенному недалеко от пристани. Утренняя свежесть, особенно заметная после душного смрада трюма, остудила мою голову, и я окончательно взял себя в руки.

Эти животные еще получат свое. Я снова стану самим собой, наперекор всем и всему и тогда никому не будет позволено измываться надо мною. Я вновь поднимусь на вершину могущества и власти, однажды, уже покорившуюся мне в прошлом...

Однако вернусь к дневнику. Ублюдок скампа отконвоировал меня в то самое здание у причала. Там меня допросил лысый человечек с каким-то дурацким именем - я не стал запоминать его. Расспросив меня о том и о сем, и задав пару ничего не значащих вопросов, он объявил, что согласно указу Императора, отпускает меня на свободу. Прямо сейчас. Слушая речь стоящего передо мною чиновника, я отказывался верить своим ушам. Сказать, что я был сбит с толку - это значит ничего не сказать. Мне просто не передать той бури противоречивых эмоций, что захлестнула мой разум. Это была и радость вновь обретенной свободы; и бешенство вызванное тем, что меня столько времени невесть для чего гноили в вонючем трюме и кандалах, хотя с самого начала собирались просто отпустить на свободу; и опасение, что здесь кроется какой-то подвох... Последняя мысль свидетельствовала, что моя голова понемногу снова начинает работать. Как показали последующие события, я был прав, испытывая подобные сомнения.

Между тем, один из солдат снял с меня зачарованные кандалы и непомерная тяжесть упала с моей души. Лысый чиновник продолжал что-то бубнить, но я больше не слышал его. Словно бы прохладный ветерок среди иссушающего зноя повеял в моей душе. Первое, чуть заметное прикосновение магии после многих лет пытки заморозкой магии, прикосновение нежное, словно первый поцелуй возлюбленной. Боги, какое это чудо - снова ощущать в себе этот живительный поток, эту спокойную силу, струящуюся по моим жилам...

К реальности меня вернул оклик старика-чиновника, который предлагал подписать мне какие-то документы. Я подписал их не читая, почти не понимая, что делаю. Старик просмотрел их, поставил печать, и распорядился проследовать в следующее здание, к капитану имперского легиона для прохождения заключительного этапа моего освобождения.

И вот тут-то, у этого самого капитана и выяснилось, что меня, конечно всенепременно выпустят, но не сразу, а только после того, как я дам согласие выполнить ма-а-аленькое поручение. По словам капитана, я должен доставить в Балмору (это, как я понял, крупный город неподалеку) некие бумаги для некоего Кая Косадеса, местожительство которого мне так и не сумели внятно назвать. Так что приказ Императора об освобождении - это, конечно, хорошо, но капитан в приватной беседе неофициально известил меня, что просто не выпустит меня из здания канцелярии до тех пор, пока я не дам согласия на доставку сообщения. Что же, я был вынужден дать слово, что доставлю пакет. Время покажет, пожалею ли я о данном слове. Но сейчас у меня просто нет выбора.

Мне выдали под расписку пакет, некоторое количество имперских денег (к полному моему изумлению) и вот - свобода. Как передать неповторимый, незабываемый вкус этого слова на губах, тем, кто никогда не вдыхал тюремной вони и не давился гнилой баландой? Моя голова шла кругом, а буйная растительность сумрачного и сырого Горького Берега казалась мне прекраснее садов Алинора. Кажется я плакал, не помню.

Первое, что я сделал немного успокоившись и придя в себя - сбросил свои лохмотья и - наконец-то! - помылся, до красноты отскребая кожу при помощи речного песка. Я выбрался из протоки не раньше, чем полностью отмылся и хоть немного отскоблил свою неприглядную одежду от въевшейся в нее грязи. Остаток дня я потратил на то, чтобы купить себе немного нормальной еды, вкус которой я давно успел забыть - хлеб, соленый рис, жесткое мясо. Я не сомневаюсь, что еще десять лет назад я счел бы подобные яства пищей рабов и животных, однако теперь, я в считанные минуты съел все до крошки и - клянусь! - мне показалось, что я никогда, никогда за всю свою жизнь не ел ничего более вкусного. Однако затем, меня незамедлительно вырвало, ибо мой желудок отвык от нормальной еды и отказался принимать ее. Придется какое-то время есть понемногу, как бы не терзал меня голод.

Переживания и тревоги этого утра оказались непосильны для меня - я был совершенно истощен, как морально, так и физически - и потому с трудом доковыляв до окраины поселка, свалился в зарослях папоротника и заснул мертвым сном, проспав весь этот день и всю следующую ночь.

 

 

Запись вторая. Деревушка с маяком. 17-18 числа Месяца Урожая

 

Утро началось крайне неприятно - с тычка древком копья мне в живот и требования немедленно найти себе другое место для сна, высказанного в недопустимо грубой форме. Мне предложили найти себе кровать на постоялом дворе или убираться ко всем демонам в лес, болото или на гору - да хоть в Хладную Гавань! Норд-стражник который заметил меня в предутреннем сумраке был явно не в духе и потому я счел за лучшее быстро убраться подальше.

За ночь я сильно продрог и все тело закоченело, а потому решил больше не ложиться, а скоротать время до рассвета в лесу, на окраине деревни.

Дождавшись восхода солнца, я пошел в деревеньку и посвятил некоторое время разговорам с ее обитателями.

Деревня в которой я нахожусь, называется Сейда-Нин и расположена она в густых болотистых лесах Горького Берега. Это не материковая часть Морровинда, а громадный вулканический остров Вварденфелл, рассадник мора и пепельных бурь. Да уж, мне просто исключительно повезло - освободили из тюрьмы, но отвезли на зачумленный остров. Конечно, мор свирепствует не по всему острову, а только у Красной Горы, за Призрачным Пределом, но - клянусь Магнусом! - все равно стоит подумать о переезде на континент...

Решив разузнать как обстоят дела с этим, я пошел на пристань и с удивление узнал, что сюда заходят только имперские корабли и что ни торговых, ни каких-либо иных судов здесь не бывает. Странное дело: при этом в деревне есть маяк, хотя здешние берега куда как менее опасны, чем восточное или северное побережья Вварденфелла. Кроме того, маяк построен так, что его видно только из узкого коридора между лесистыми берегами, т.е. корабль должен подходить со строго определенного направления и никак иначе. Странно все это..

Кроме того, как объяснил мне альтмер по имени Арилл (он владелец местного "торгового дома": магазина, бара и ночлежки) все порты континента находятся в режиме карантина и все товары, поступающие с Вварденфелла, проходят специальную обработку, либо уничтожаются. Перевозка живых существ полностью запрещена. Кажется, я влип почище тюрьмы. И наверняка, отпуская меня на волю имперские недоноски тоже прекрасно это знали.

Удрученный и донельзя разозленный этими новостями, я снял комнату у Арилла: похоже я застряну здесь на пару дней. Нужно отдохнуть и привести себя в порядок. А потом поискать какого-нибудь не слишком блюдущего закон капитана, чтобы потолковать с ним о переправке на континент. Однако, для разговора с подобными людьми нужны септимы и умение постоять за себя. Как с первым, так и со вторым дела у меня сейчас обстоят скверно.

Комната у Арилла, наверное, была тесноватой и грязноватой, однако за последние семь лет я не каждую ночь мог похвастаться даже вонючим тюфяком набитым гнилой соломой, так что нынешние условия кажутся мне роскошными.

Кстати, осматривая свою комнату, я наткнулся на позабытую одним из прежних постояльцев имперскую чешуйчатую кирасу - часть легкого имперского доспеха. Она находится в неплохом состоянии, и может мне пригодиться. Хорошая находка.

Хочу рассказать о главном впечатлении этого дня. Побродив по деревне и порасспросив ее жителей о дорогах в другие города, я узнал, что в Балмору ходят караваны силт-страйдеров. Что это такое, я не знал, а потому пошел в указанном направлении, чтобы разузнать обо всем поподробнее. Чтобы не делать крюк по деревне, я решил срезать через протоку, пересекающую деревню. На крутом берегу протоки стоял странный, очень высокий помост над обрывом, а перед помостом росли какие-то уродливые местные деревья, длинные и кривые, все в шишковатых наростах. Пройдя между этих деревьев, я совсем уж собрался подняться вверх по склону к этому помосту, как вдруг одно из деревьев под которыми я стоял, выдернулось из глинистой почвы и поднялось в воздух, мягко покачиваясь! От неожиданности я подпрыгнул, оступился и покатился в ручей, внутренне ожидая, что вот сейчас это "дерево", заканчивающееся длинным хитиновым когтем длиной с хороший меч, воткнется мне в живот и одновременно недоумевая по поводу бездействия стражи. Прохладная грязь на дне ручья остудила меня и опомнившись, я понял, что на меня никто не нападает. Тогда я отважился поглядеть вверх.

От увиденного я потерял дар речи. Надо мною, плавно покачиваясь, нависало поразительное существо. Представьте себе обычную блоху, увеличенную в десять тысяч раз и вы поймете как примерно оно выглядело. И только теперь, увидев закрепленную на теле "блохи" деревянную конструкцию с увязанными на ней тюками, корзинами и ящиками, я понял, что это и есть тот самый силт-страйдер, местное транспортное средство о котором говорили местные жители, а вовсе не какое-нибудь кровожадное чудище. Таков был первый урок преподанный мне этой враждебной землей - не принимать очевидность на веру.

В таверне Арилла (впрочем, других здесь и нет) я неожиданно заметил имперца по имени Альбециус. Арилл как-то упомянул, что он - боевой маг. Меня заинтересовала цель его пребывания в Сейда-Нин - не каждый день в обычной деревне можно встретить боевого мага. Возможно, он как-то связан со здешними темными имперскими делами. Я решил попытаться вытянуть от него какую-нибудь полезную информацию.

Он был уже весьма навеселе и небольшая добавочная порция мацта окончательно развязала ему язык. Он довольно путанно похвастался мне, что приехал на побережье искать некий могущественный артефакт - как он сказал, "Кольцо Учителя". Однако как он ни был пьян, ни единого намека кроме того, что оно находится в какой-то гробнице здесь, в лесу, выпытать у него не удалось и это убедило меня в правдивости его болтовни больше, чем самые точные подробности. Неплохо было бы проверить его болтовню, потому что если это то самое кольцо, о котором мне приходилось читать в прошлом (ах, где-то теперь мои книги, моя бесценная библиотека!), то оно должно стать моим. На всякий случай я напоил его до бессознательного состояния, а затем, поднявшись в комнату, в которой он остановился, подложил в его вещи весь лунный сахар, который незадолго до этого украл в чулане Арилла на первом этаже. Кроме того, я обыскал комнату и уходя, прихватил с собой его путевые записи, так как найти в лесу гробницу без точного указания места - задача почти невыполнимая. Затем, я сходил в канцелярию и сообщил страже, что Альбециус пытался продать мне лунный сахар. Теперь этот несчастный глупец мне не соперник и я могу не спеша поискать склеп.

Остаток дня и всю следующую ночь я посвятил улучшению своего благосостояния. Увы! Мне, потомственному магу, приходится опускаться до пошлого воровства - еще одно унижение, через которое мне придется пройти, если я хочу убраться с этого забытого Богами острова...

Также, я прошелся по лесу, познакомившись с местной, крайне необычной, фауной и флорой. Из животных мне встретились грязекрабы и фуражиры квама, а так же пара скрибов. Всех их я зажарил при помощи искры - заклинания, которое я изучил в возрасте пяти лет из украденной у отца книги, и которое, вероятно останется в моей памяти навечно. Следует отметить, что у грязекрабов очень вкусное и питательное мясо, обладающее некоторыми магическими свойствами. Так, похоже что оно обладает свойствами некоторого сопротивления электричеству - на каждого грязекраба мне пришлось тратить по два заклятия искры.

Также, здешние воды полны какой-то мерзкой разновидности хищных рыб - достаточно войти в воду, как со всех сторон слетаются эти зубастые твари. Стоя по пояс в воде, пользоваться заклятием искры было неблагоразумно, и поэтому я воспользовался другим, более мощным, но контактным заклятием - огненным укусом. Я подманивал рыбу, опустив с берега в воду ноги и поболтав ими хорошенько в воде, после чего быстро выдергивал их из воды и хватал подоспевшую рыбу руками, одновременно активируя заклятие. У некоторых рыб довольно занятная чешуя. По некоторым признакам можно предположить, что она может дать эффект хождения по воде, хотя, пахнет она, признаться, отвратительно. Кроме того, из одной рыбы я извлек икру.

Занимаясь этими нехитрыми делами, я параллельно пытался оценить свое состояние и силы после длительного заточения в имперской тюрьме. Вынужден признать - картина складывается печальная. Даже простейшие заклятия, вроде сердечного лечения даются мне с великим трудом и далеко не с первой попытки, а внутренний резерв маны, который я способен сейчас создать, воздвигая плотину воли поперек потока магии, ничтожно мал. Длительное ношение высасывающих ману зачарованных кандалов сделало меня почти бессильным. Я живу надеждой, что мои магические силы со временем восстановятся, так же, как со временем снова окрепнет мое тело и мой дух. В противном случае... нет, не хочу об этом даже думать.

Мои знания также оставляют желать лучшего. Конечно, я все еще помню и умею много больше обычного крестьянина или воина, но гордится мне тоже особо нечем - сегодня умудрился сделать ошибку даже при плетении искры. Позор.

Слишком многое забылось за годы заключения и боюсь, что восстановление сил и знаний займет месяцы, а то и годы. Я положил себе за правило посвящать каждый вечер пару часов медитации и час - практическим занятиям по одной из школ магии. В последний день недели я буду заниматься алхимией.

У меня нет денег ни на книги, ни на зачарованные вещи, способные облегчить учение, так что освежение в памяти алхимических навыков совершенно необходимо. Во-первых, потому что большинство мощных заклятий мне сейчас не по силам и их заменят самодельные зелья, а во-вторых, в этой деревне нет отделения Гильдии Магов, а это значит, что магических зелий тут мало и они дороги. Попробую подработать алхимиком.

Еще одна важная задача - найти заклинателя, достаточно грамотного, чтобы он мог создать для меня элементарные учебные заклинания всех школ магии, которые позволят мне затратив минимум маны получить максимум навыков контроля. Впрочем, вряд ли я найду такого в Сейда Нин.

 

 

Запись третья. Мертвец в лесу. 19 число Месяца Урожая.

 

Послушав местные сплетни, я сделал вывод, что искать контрабандистов в Сейда Нин глупо. В единственной пещерке, которая по слухам использовалась контрабандистами, Аддамасартусе, на меня напали какие-то недоноски, даже не став слушать. Я был вынужден бежать - сейчас мне не под силу справиться даже с одним бандитом, а их было там несколько.

Я не знаю, для каких целей используется местная имперская канцелярия, но мне кажется, что этот захолустный поселок, затерянный среди болот Горького Берега имперцы используют для того, чтобы проворачивать здесь какие-то свои темные делишки. Почему меня привезли сюда, в эту глушь? Зачем здесь, в болотах, вообще имперская канцелярия? Ведь куда логичнее было бы организовать канцелярию в имперском Эбонхарте, где есть нормальный порт и все необходимые службы, снабжать которые, конечно было бы проще. В общем, похоже на то, что от Сейда Нин различный полупреступный люд обычно держится подальше. Вот севернее, в окрестностях Хла Оад, как я понял из слов местных, картина совсем иная... Возможно именно туда и имеет смысл отправиться. А затем, следует отнести пакет Каю в Балмору и поискать там местное отделение Гильдии Магов. Мне будет весьма полезна поддержка этой влиятельной организации, а с моими способностями я шутя вступлю в Гильдию.

Сегодня, собирая в чаще леса молодые ростки папоротника, я наткнулся в чаще на изрядно изгрызенный громадными крысами труп человека. Разогнав и изжарив крыс, я осмотрел тело. Судя по одежде это был имперец и я обнаружил при нем налоговую ведомость и мешочек с парой сотен дрейков. Значит, это и есть тот самый сборщик налогов, о пропаже которого говорили завсегдатаи в трактире Арилла вчера вечером... Трудно было понять почему он умер - крысы попировали на славу, однако несомненно, они несмотря на свою величину, побоялись бы напасть на крепкого, здорового человека. Значит это убийство. Деньги остались при нем - значит, это не ограбление...

Однако, заниматься расследованием убийства мне вовсе не захотелось. Если меня увидят у трупа... Угораздило же этого неудачника умереть как раз тогда, когда я прибыл в Сейда Нин! Конечно, местные решат что его убил я. И мне будет очень непросто оправдаться - ведь я провожу немало времени в лесу, собирая растения и грибы, да еще и ко всему ссыльный каторжник в их глазах. Вернее всего, никто просто не будет слушать моих оправданий и меня опять упекут в тюрьму. В общем, я убрался оттуда как можно быстрее, не забыв прихватить деньги покойника и рассудив, что ему они уже не понадобятся. Деньги я спрятал в полом пеньке, за маяком - не носить же их с собой?

Остаток дня я провел за алхимическими опытами. Разбирая собранные за день ингредиенты и анализируя их свойства, я очень быстро понял, что мои познания в алхимии очень мало подходят для крайне специфичной флоры и фауны Вварденфелла. Конечно, есть и знакомые ингредиенты - например, те, что имеют внемундическое или минеральное происхождение. Но вот в остальном... Кроме того, я могу сейчас проводить только самые элементарные исследования, так как алхимические инструменты достаточно высокого качества стоят очень немалых денег.

Вечером, когда я уже начал было подумывать лечь спать, ко мне пристал один из местных. Здоровенный тупой норд. Этот детина рассказал мне о своих проблемах с тем самым босмером Фарготом, которого я встретил у выхода из Канцелярии, и который что-то спрашивал о своем кольце. Вроде бы этот босмер задолжал ему денег, но отдавать не хочет, говорит что у него их нет (хм, похоже проблемы с деньгами терзают не только меня, а вообще, поголовно всех в этой деревушке). Амбал свято уверен, что деньги у босмера есть, но тот их где-то прячет. Внутренне поколебавшись, я предложил ему свою помощь в решении вопроса и этот идиот согласился. Договорились на том, что сегодня ночью я должен проследить за босмером, найти его тайник, после чего забрать обнаруженное в нем и отдать все норду. Блестящий план, не правда ли?

Конечно, я еще не вполне восстановил силы и здоровье, подорванные заключением и потому уходить отсюда до сих пор не планировал. Но... в данном случае деньги сами идут мне в руки и отказываться от них я не собираюсь, а после планируемой мной ночной вылазки, оставаться здесь дальше будет небезопасно. Так что, на рассвете я двинусь на север, в Хла Оад, а уже оттуда в Балмору, поднявшись вверх по течению реки Одай. А по пути я поищу гробницу о которой болтал тот имперец, так как возможность приобретения столь полезного и могущественного предмета как Кольцо Учителя, вне всякого сомнения, является первоочередной задачей и пристала мне, как ученому и чародею, значительно более, нежели примитивная курьерская деятельность.

Остаток дня и вечер я решил посвятить слежке за Фарготом. Найти его тайник можно только внимательно наблюдая за его хозяином, делая это незаметно - ни в коем случае нельзя вызывать в нем подозрений расспросами и открытой слежкой.

Но как же мне усыпить его бдительность, а главное, как заставить навестить тайник? Очевидно, он должен что-либо взять или наоборот, положить туда. Хорошенько подумав, я вспомнил, что Фаргот спрашивал о своем кольце, конфискованном у него имперцами за какие-то грехи и которое я стащил, покидая канцелярию. Разумеется, кольцо этой лесной обезьяне я не отдал, хотя колечко, признаться, было паршивое. И вот теперь оно пригодилось.

Я выловил босмера в укромном местечке и отдал ему кольцо, заговорщицки подмигнув, и сказав, что я навестил канцелярию ночью. Пусть думает, что я пошел на кражу для того, чтобы вернуть его кольцо. Босмер обрадовался и пообещал замолвить за меня словечко Ариллу, что бы тот дал мне скидку на свои товары. Что же, двойная выгода. После этого я предупредил Фаргота, что какой-то здоровенный норд искал его, чтобы получить долг и посоветовал ему быть осторожнее и не носить с собой ценных вещей. Фаргот сказал, что не знает о каком долге идет речь, но глазки его испуганно забегали и я понял, что достиг цели.

Теперь оставалось только дожидаться сумерек не спуская глаз с босмера. Это время я провел на окраине деревни, присматривая за Фарготом, и попутно практикуя свой навык в сплетении заклятия обнаружения жизни. Через несколько часов начало темнеть, я решил, что пора.

Я занял наблюдательный пост за одной из колонн, поддерживающих крышу маяка на самой его вершине. Там я оставался невидимым, сам видя всю деревню. В темноте непросто было уследить за босмером, однако то же самое заклятие обнаружение жизни не оставило босмеру ни единого шанса ускользнуть от меня. Я словно бы видел его силуэт внутренним зрением, хотя вокруг стоял непроглядный мрак.

Все вышло так, как я и рассчитывал: Фаргот осторожно пробрался к большому гнилому пню в центре небольшого болотца расположенному неподалеку от таверны Арилла. Я не видел, что он там делал, но было ясно что тайник находится в пне.

Дождавшись пока босмер уйдет в деревню, я спустился с маяка (кстати, на лестнице маяка я нашел книгу, которую прихватил с собой), разделся и подобрался к пню в центре болота. Обшарив его и вытащив кроме кольца еще и мешочек с деньгами, я вернулся на берег кое-как вытерся и оделся. Я совсем уж собрался идти спать, как вдруг, крайне интересная мысль пришла мне в голову. Я обошел все трухлявые пни в округе, отрывая им кору и заглядывая в дупла. Результат превзошел все мои ожидания: я стал обладателем зачарованной железной секиры, сребряного кубка и двадцати пяти дрейков. Я пошел спать в свою комнату в заведении Арилла в превосходном настроении.

 

 

Запись четвертая. Живые и мертвые. 20 число Месяца Урожая.

 

Я собрался и покинул гостеприимную дыру Арилла еще до рассвета. Продав лишнее барахло (чешуйчатый доспех, секиру, кубок, книгу и прочее), я отдал ключ от комнаты и попрощался с хозяином. Гробница судя по карте расположена к северо-востоку от Сейда Нин, у самого подножия пологой горной гряды, там, где горы вплотную прижимаются к берегу моря.

Первую часть пути мне предстояло пройти по дороге и я продвигался довольно быстро. Сейда Нин, как я уже писал ранее, расположен в регионе, который носит название Горький Берег. Впрочем, иногда его называют Берегом Контрабандистов, так как здешние пещеры и острова безраздельно принадлежат этому полупреступному люду. В период дождей, здешние соленые болота превращаются в сплошную топь, что делает невозможным любое передвижение в этих местах, кроме как на лодках или силт-страйдерах. Однако сейчас, дожди здесь хотя и нередки, но все-таки не непрерывны, так что передвигаться по лесной дороге было вполне комфортно.

По дороге туда, со мной случилось престранное происшествие. Через три часа после восхода, я шагал по тропе на север, успев пройти почти половину пути до гор. Лес вокруг стоял тихий, недвижный, а косые лучи солнца еще не пробивали густую листву и поэтому в лесу стоял зеленый сумрак и прохлада.

Шагая по лесной дороге, я попутно практиковался в мистицизме, снова и снова сплетая вокруг себя незримую паутину заклятия поиска жизни. Лес вокруг меня был полон жизни и пронизан эманациями тысяч живых существ, из-за чего вибрации сторожевых нитей заклятия сливались в сплошной немолчный гул. Я как раз попытался слегка модифицировать акценты заклятия, уменьшая его чувствительность и настроив его на более крупных существ, могущих представлять опасность для путника, как вдруг, некий, далекий еще звук, отвлек меня от моих изысканий.

Насторожив уши я услышал далекий и протяжный... нет, это был даже не крик, это был истошный вопль ужаса. Кричавший - кем бы он не был - стремительно приближался, и, признаться, я опешил и даже, на мгновение, растерялся. Однако затем, я преодолел секундное замешательство и быстро отступил в тень деревьев, приготовив заклятие искры. Представьте себе мой шок, когда примерно в тридцати метрах передо мной, с неба, стремительно, словно комета, рухнул человек. Удар был настолько силен, что беднягу просто расплющило о землю, забрызгав кровью все вокруг. Настала тишина, во время которой я ошеломленно стоял столбом, пытаясь понять: что же такое это было?

Затем я осторожно вышел из-под прикрытия деревьев, поглядывая на небо с которого прилетел этот "подарочек" и, по-прежнему, держа заклятие наготове (хотя и не мог бы точно сказать, чем бы оно мне помогло, против такого своеобразного "снаряда"). Подавив недостойную ученого тошноту, я подошел к останкам и внимательно осмотрел их. Мне много раз приходилось работать со скальпелем и препарировать мертвые тела даже на некоторой стадии разложения, однако такой каши я не видел ни разу. Я не сумел даже установить человек или мер это был. От сильнейшего удара, тело его буквально разбрызгалось по земле, одежда разорвалась, а сумка на длинном ремне улетела далеко в сторону. Я заметил, что из нее вылетела маленькая книжка в голубом переплете из кожи. Теперь она лежала невдалеке.

Это был дневник несчастного летателя. Прочитав его, я понял, что этот ненормальный (его звали Тариэлем) создал какое-то чудовищное по своей силе заклятие увеличения акробатики. Однако же, он не озаботился сделать простейшие расчеты и подумать о посадке, а результат такого легкомыслия я видел своими глазами. Да уж, посадка получилась отнюдь не мягкой.

Обыскав сумку (к телу я притрагиваться не стал), я нашел в ней три магических свитка. Поверхностный осмотр свитков показал, что в них содержится то же безумное заклинание, что погубило их бывшего владельца. Положив себе на первом же привале провести более тщательный анализ свитков, я решил оказать последние почести своему несчастному коллеге. Осторожно перетащив тело на волокуше из его собственной робы к обочине, я подкопал кинжалом и обрушил на него глинистый склон, привалив получившуюся могилу сверху камнем. На камне я нацарапал имя погибшего и положив на могилу его дневник, отправился дальше.

Дойдя то того места, где тропа углублялась в ущелье, я взял левее и пошел вдоль склонов гор на запад, к морю. Все еще поглощенный недавним происшествием и мысленно переживая его, я несколько утратил бдительность, в результате чего, лишь чудом спасся от двух мерзких, болотно-зеленых тварей на четырех лапах.

Вспышка пламени, ударившая из моих ладоней первой из тварей в морду, не убила ее, но явно ошеломила и обожгла. Издав странный звук, средний между храпом и рычанием, тварь отпрыгнула и издавая резкие вопли стала тереть свою уродливую морду с красными глазами передними лапами. Не дожидаясь пока подойдет вторая гадина, я бросился к ближайшему большому валуну, и стремительно вскарабкался на его вершину. Через пару секунд тварь стояла прямо подо мною. Я отдышался, а затем внимательно осмотрел существо. Это было крайне любопытное создание, да-с... Четыре лапы на каждой из из которых по три растопыренных пальца. Красные глаза, острый вырост из морды, наподобие жала или ороговевшего хоботка (колюще-сосущий ротовой аппарат?) и довольно занятные челюсти, которые возможно, более правильно было бы назвать хелицерами. Судя по всему, здешняя фауна настолько же своеобразна как и флора...

Я не хотел тратить свой скромный запас маны на этих мерзких существ, однако они никак не желали уходить а время все шло. Мне пришлось изжарить их не спускаясь с камня. Они не проявили какого-либо заметного сопротивления пламени и вскоре обе были мертвы. Спустившись с валуна, я наскоро осмотрел их и вырезал несколько кусков мяса, так как уже видел, что таких тварей иногда приносили из лесу охотники в Сейда-Нин и знал, что они съедобны. Мясо я нарезал тонкими пластами и уложил в свой мешок, переложив листьями, после чего перекусил хлебом с водой и двинулся дальше.

Я принял к сведению полученный урок, и дальнейшую часть пути проделал стараясь ступать аккуратнее, не производя лишнего шума и замирая при любом подозрительном звуке. Это получается у меня не так хорошо, как мне того хотелось бы.

Осторожное продвижение сильно замедлило меня, и солнце уже висело низко над горизонтом пронизывая лес своими косыми лучами, когда я добрался наконец до гробницы, затерянной среди скал на самом берегу моря, где волны с шелестом и шорохом гальки, лизали плоский берег среди валунов и разного плавника. Много времени ушло на сами поиски, несмотря даже на подробное описание пути, которое у меня было, но все же я нашел вход - низкая каменная арка с прочной деревянной дверью.

Соваться в незнакомую гробницу перед закатом мог только безумец, а не причисляю себя к их числу. Перед тем, как посещать гробницы в таком специфичном месте как Морровинд, нужно иметь серьезную статистику по населяющим их существам. Только в этом случае я смогу вычислить степень риска, которому я подвергнусь, проникнув гробницу.

Но никакой статистики (и даже просто информации о видах нежити, встречающейся в гробницах острова) я не имею, а потому, я лишь внимательно обследовал вход, не пытаясь войти внутрь. Надписи на входной арке и двери были весьма и весьма любопытны. Большинство символов принадлежало к примитивным и грубым охранным чарам, которыми эти темнокожие варвары отпугивают нежить и другое зло, чтобы в гробнице не завелось ничего лишнего, но были там и другие надписи, в частности уведомление, что "сие вход в родовую гробницу Самарисов, да не прервется никогда их род и да будут их предки к ним благосклонны". Войти в гробницу не составило бы труда, но вызвав заклинанием одного из малых духов, я убедился, что она обитаема. Внизу меня ждали неживые стражи, и я поспешил покинуть это место, так как моих теперешних сил совершенно точно было недостаточно, чтобы справиться с тем, что я встретил бы внизу. Какие уж тут стражи - я даже вызванного мной духа не смог удерживать дольше пары минут ...

Я шел весь остаток дня и только перед закатом остановился, чтобы устроиться на ночлег. Я устроил лагерь в обломках корабля погибшего на камнях скалистого устья реки Одаи. Корабль погиб давно и его корпус почти совсем разрушился и прогнил. Однако, корма с палубной каютой оказалась волнами вынесена далеко на берег и вот там-то, в ее обломках я и решил переночевать. Натаскав сухих, выбеленных морем обломков досок и брусьев, я сложил их в кучу, чтобы ночью устроить костер. Вокруг места крушения везде возвышались валуны и обломки скал иногда размером с дом, так что можно было не боятся, что свет костра привлечет ненужное внимание.

До темноты я еще успел обшарить обломки корабля, и в кормовой части, почти полностью занесенной песком, в прозрачной неглубокой воде я нашел кости человека или мера, а также увидел ящик. Он был деревянным, когда-то прочным, с железной оковкой, что и помогло ему пережить крушение, но теперь морская соль разъела и сами доски и железные полосы скреплявшие их, так что мне не составило труда разломать его и посмотреть, что же находилось у него внутри. Внутри ящика оказался чей-то тощий кошелек с несколькими дрейками и прекрасный серебряный меч. Он потемнел от пребывания в воде, но серебрение защитило сталь от ржи, и меч неплохо сохранился, хотя его воздействие на бестелесных и магических существ, вероятно оказалось несколько понижено.

Я продолжил поиски, и внутри разбитого корабельного корпуса нашел нечто неожиданное. Там были большие каменные красно-черные статуэтки, покрытые красивейшими алыми лаковыми узорами и хитрой резьбой - вещь, наверняка, очень дорогая. Ничего подобного я никогда раньше не видел. И то ли дело было в мрачной цветовой гамме, то ли в странной безликости статуэток, без сомнения изображавших какого-то человека или божество, но когда я смотрел на них, я начинал испытывать смутную, ничем не объяснимую тревогу. Решив, что такие ценные вещи можно позднее неплохо продать, я закопал все содержимое ящика в песке у скалы, тщательно пометив место, чтобы позднее вернуться сюда из Балморы и забрать их. Нести их с собой мне не хотелось. Я объяснил себе это нежелание большим весом статуй - они были изготовлены из какой-то вулканической породы, вероятно черного базальта.

Это была очень необычная находка, но судьба приготовила мне еще более неожиданный сюрприз. Внутри корабельного трюма, наполовину залитого водой царила темнота, но палуба рассохлась и прогнила, так что через щели между составляющими ее досками проникал солнечный свет. Тонкий луч солнца падал на что-то тускло поблескивающее и я, подойдя поближе, увидел торчащий из песка угол еще одного ящичка, которого при первом осмотре не заметил. Ящичек был металлическим, а кроме того, когда-то он, должно быть, был заперт на хитрый замок. Но теперь, как и в случае первого ящика, море сильно попортило стенки сундучка, а механизм замка просто развалился, так что открыть его оказалось довольно просто. Внутри среди расползающихся лохмотьев мешочка из когда-то красного бархата, лежали три поблескивающих в полумраке камешка. Выйдя со своей находкой на вечерний свет и осмотрев ее, я был безмерно удивлен. Вот это сюрприз!

Готов сжевать свои тюремные штаны, если это не алмазы! Очень, можно сказать, своевременная находка. Камешки имеют круглую форму огранки, которая имеет десятка три граней с площадкой на короне и десятка два граней с калеттой на павильоне. То-есть, если быть точным, это бриллиант - классическая огранка алмаза. Я полагаю, что каждый из этих камешков потянет сотни на две-три септимов, что в моем бедственном положении будет очень кстати.

Я еще раз внимательно осмотрел трюм, но кроме костей и маленького пакета лунного сахара больше ничего не обнаружил, так что я выбрался наружу из обломков корабля и вернулся в свой лагерь. Уже стемнело, но чтобы разжечь сухой плавник, хватило даже моих скромных сил, и вскоре мое убежище озарял приветливый свет костерка. За этими обыденными делами, мой разум был свободен для размышлений, я и невольно задумался, что же это за корабль и кому несчастливцу он мог принадлежать? Река Одаи не судоходна почти по все длине, а ее устье изобилует острыми подводными скалами и коварными мелями. Кому же могло понадобиться приближаться на корабле к берегу в столь опасном и глухом месте? Лунный сахар наводил на мысли о контрабандистах. Но в таком случае, что это за чернолаковые статуи? Местный образчик народного искусства? Памятник старины? Тайный символ? Странное занятие для контрабандистов - возить сувениры. Вот уж, воистину "с любовью из Морровинда"!

Раздумывая над этим, я сидел у огня и жарил заплесневевшие уже остатки хлеба и мясо убитых днем существ - скудный ужин нищего странника. Тишину ночи нарушали лишь потрескивание костра, плеск волн и тоскливый, заунывный клекот какой-то неизвестной мне твари, долетавший откуда-то из ночного мрака. Однако, время было позднее и закончив ужин, я отбросил лишние мысли, привычно уже очищая сознание и приступил к вечерней медитации, после которой отправился спать в свой полуразвалившийся "дом".

 

 

Запись пятая. Дорога в Хла Оад. 21 число Месяца Урожая.

 

Ночью меня никто не потревожил, и хотя утром я нашел неподалеку на берегу следы какого-то странного зверя, ночь прошла спокойно. Утро занялось пасмурное и сырое. Оказалось, что накануне, обманутый закатным светом, я не заметил мост через реку Одаи, переброшенный севернее моей стоянки. Я знал, что дреуги редко заплывают в пресноводные водоемы и еще реже там живут (по-видимому, это можно объяснить, тем, что в пресной воде им сложнее плавать ввиду ее меньшей плотности, а кроме того, в ней нет солей необходимых для наращивания хитинового панциря), так что в воде я должен был опасаться только рыб убийц. С мелкими рыбами я могу справиться при огненного укуса, а вот встреча с крупной может оказаться опасной, так что я решил подняться вверх по течению реки, и перебраться на ту сторону по мосту. По дороге я видел нескольких странных летающих тварей с длинными хвостами, паривших над рекой. Они выглядели довольно неприятно, так что прячась между камнями и поваленными стволами, я убил тех из них, кто оказался в зоне поражения моих искр.

Мне повезло и я пересек реку без неприятных приключений. Отдохнув и доев остатки еды, я зашагал в глубину леса, следуя строго на север. Почти сразу я наткнулся на пещеру. Позднее, в Хла Оад я узнал что она называется Ясамси. Зайдя из любопытства внутрь, я подвергся нападению какого-то ненормального - то ли бандита, то ли нищего. Я сумел удрать оттуда, так как мне было нечего противопоставить длинному ржавому мечу в его руке. Удрав от нападавшего, я вскоре вышел на лесную дорогу и уже значительно быстрее зашагал по ней в Хла Оад. Дорога шла через великолепный лес с огромными деревьями и весь покрытый болотами с горькой от соли водой. Я обратил внимание на необычное обилие и разнообразие грибов, растущих в этих местах и собрал некоторые из них, чтобы когда я приду в деревню и устроюсь там, заняться установлением их алхимических свойств. В частности, четыре разновидности грибов отличались своим большим размером, а один из них светился и вонял.

После полудня из низко нависавших туч полил дождь и я быстро промок до нитки. Дождь прекратился к тому моменту, когда я дошел до первых хижин, стоявших на высоких опорах. Это была окраина Хла Оад... а заодно, и его центр.

Благодаря моим заработкам в Сейда-Нин, у меня было чуть меньше полутора тысяч септимов, да еще три бриллианта. Разумеется, я вовсе не хотел лишиться их, нарвавшись на какого-нибудь криминального ублюдка из Камонна-Тонг - местного преступного сообщества этих темнокожих дикарей-данмеров. Поэтому, почти все свои деньги я спрятал в дупле приметного дерева, и оставив себе только десяток монет на жизнь, вышел на окраину деревни.

Памятуя об обломках корабля контрабандистов в которых я провел ночь, я отправился искать людей, способных переправить меня на материк. Побродив по деревне, я сразу ощутил гнетущую атмосферу недружелюбия и подозрительности. Местные рыбаки и охотники - неразговорчивы и угрюмы, женщины почти не появляются на улицах и даже дети, занимавшиеся починкой сетей на берегу, показались мне какими-то молчаливыми. Потратив некоторое время на разговоры с местными, я выяснил лишь одно. Темные личности здесь ошиваются в некоем притоне под названием "Пункт Толстонога", куда я и направил стопы.

Там я имел довольно любопытный разговор с каджиитом Ра'Жидом, скользким и неприятным типом. Этот Жид все время ходил вокруг да около, а когда я прямо спросил, во сколько мне обойдется путешествие на материк, засуетился, занервничал и, наконец, пообещал свести меня с "нужным человеком". Мы договорились о встрече вечером. Все эти секретности и таинственность действует мне на нервы. Хотя, возможно, Ра'Жид просто зачем-то тянет время..

Там же, поторговавшись с одним редгардом, назвавшимся Трастивом, я продал вещи Тариэля, серебряный меч, кольцо Фаргота, и еще кое-какую мелочь, выручив за все полторы сотни септимов.

Договорившись о ночлеге в одной из покосившихся хижин на берегу соленой протоки (я не рискнул остановиться в трактире - слишком уж много подозрительного люда там ошивается), я побродил по округе и еще поговорил с одним безногим стариком-данмером. Сейчас он сторожит лодки и чинит сети, а раньше, если не врет, был дреуголовом. Он рассказал мне, что можно неплохо заработать разыскивая жемчуг, которого здесь много, но по его словам это - трудная и опасная работа. Он рассказал мне немало баек - о жемчужинах размером с глаз, о морских дракончиках, что приплывают в здешние моря с севера, о затопленных даэдрических руинах, о подводных городах дреугов и конечно, о маормерах.

Вечер за его рассказами пролетел незаметно и наконец настала темнота. Я попрощался со стариком и отправился в Пункт Толстонога. Уже знакомый мне каджиит повел меня в темный угол своего трактира и отвел за бочку. Там он нагнулся, и к моему удивлению, открыл люк в земляном полу. Под ним оказалась лестница и узкий лаз, в который нырнул мой проводник. Я поколебавшись последовал за ним.

Внизу я был поражен тем, что мне открылось. Там была настоящая пещера, с широкими ходами и деревянными мостками, по которым двигались в полусвете факелов тени множества фигур. Везде громоздились ящики, тюки, коробки. Невдалеке слышался плеск воды. Ра'Жид повел меня в один из отнорков пещеры, где на помосте стоял стол с двумя стульями и горел светильник - плошка с жиром, в котором плавал фитиль.

На одном из стульев сидел человек, судя по всему, норд. Каджиит уже негромко говорил с ним, указывая на меня. Я подошел к ним и взглянул на норда. Право же, люди и так не слишком отличаются от животных, но этот представитель сего достойного племени был особенно отвратителен. Настоящий боров: лысый, толстомордый, с маленькими, ничего не выражающими свиными глазками. Впрочем, мы договорились быстро. Его зовут Велфред Изгой. Он хочет пять тысяч дрейков за рейс до Хла Рун, что лежит за островом Лабрис. Да, примерно два дня пути. Нет, торга не будет. Этот свинорылый контрабандист с козлиной бородкой и бегающими глазками не вызвал у меня доверия ни на охт, но выхода у меня нет - если конечно, я хочу убраться с этого проклятого Богами острова.

Остаток вечера я раздумывал над сложившейся неприятной ситуацией, но ничего пока придумать не смог. Мне нужно раздобыть почти пять тысяч септимов - сумма немалая. У меня, как я уже упоминал, была тысяча септимов - сумма немаленькая, но все же совершенно недостаточная. Также очевидно, что в этой дыре (а я еще был недоволен Сейда-Нин! Воистину, все познается в сравнении!) продать бриллианты не получится. Не стоит даже пробовать - если конечно, я не хочу быть зарезанным.

Похоже, что здесь мне не заработать и ломаного септима. Однако, меня не покидает ощущение, что я упускаю из виду что-то важное, лежащее на самой поверхности. Что-то ускользает от меня... и виной всему усталость. Силы мои восстанавливаются, но очень уж медленно - каждый вечер я просто падаю с ног. Так что пора идти спать. В этот день я не стану даже медитировать - все равно усну в процессе - а это уязвит мое самолюбие.

 

 

Запись шестая. Сундук и Рабинна. 22 число Месяца Урожая.

 

Несмотря на усталость, спал я плохо. Было душно и сыро, воняло гнилью, а полчища клопов (мерзких дальних родичей силт-страйдеров) едва не свели меня с ума. Под утро я все же задремал, но почти сразу снова проснулся от кошмара: мне снилось, что я снова в трюме тюремного корабля и на мне надеты колдовские кандалы. Я пытался их взломать, но тут на мои колени упала тень. В страхе, что охранник застал меня врасплох, я вскинул глаза и увидел высокого человека в странной золотой маске с тремя глазами. Вид этого человека почему-то поверг меня в ужас, хотя ничего страшного в нем вроде бы не было. Человек протянул ко мне свою руку, словно пытаясь коснуться меня, и... я проснулся. Сердце бешено колотилось, а я весь был покрыт липким холодным потом. Этот сон так меня напугал, что заснуть я уже больше не смог, пролежал в темноте до самого рассвета, не сомкнув глаз, вспоминая свои мытарства и гадая о новых бедах, что еще выпадут на мою долю.

С восходом солнца я с большим облегчением покинул сей неуютный кров и вернувшись на берег, на то место, где вчера говорил с безногим стариком-данмером, снова стал размышлять.

Пять тысяч септимов - деньги немалые. На эту сумму можно купить немало жизненно необходимых в моем деле вещей - свитки заклинаний, сами заклятия, зелья ингредиенты, алхимические приборы и инструменты. Но вместо этого, деньги утекут в бездонные карманы свинорылого контрабандиста, а это животное, несомненно, спустит их на женщин и выпивку.

Тут мои мысли потекли было по другому направлению, но я приказал себе не отвлекаться. Я напомнил себе, что несмотря на то, что выглядим мы сейчас со свинорылым практически неотличимо, между нами - неизмеримая пропасть. В самом деле, что может быть общего, между опустившимся человекообразным и потомком одного из самых знатных родов Алинора? В конце концов, я оказался в своем теперешнем, плачевном состоянии, не по своей вине, а исключительно по воле рока. Но если я и сам стану вести себя как человекообразное, то в своих дальнейших горестях буду должен винить только себя и не иначе.

Размышляя таким образом, я понемногу согрелся и проголодался. Первым делом нужно было купить провизии. Затем, вернуться в Пункт Толстонога и попробовать сбить цену на перевозку. Если это не получится, отправиться в Балмору, и вступив в Гильдию Магов закупить несколько заклятий первостепенной важности, таких как, например, левитация. Затем...

Тут мое внимание привлек шум плещущейся воды и опасаясь, что это голодный грязекраб, я насторожился и сложил пальцы в начальную фигуру "Огненного укуса" (да, вот такими заклятиями теперь мне приходится пользоваться...) Но это был вовсе не грязекраб.

Неподалеку от меня из-под причала из воды тихо выбрался какой-то данмер. Я довольно долго лежал в траве неподвижно и потому заметить меня он не мог. У меня даже на миг не возникло мысли, что может найтись местный житель, которому захочется выкупаться на рассвете - судя по запаху в деревне, они не купаются не только по утрам, но и вообще не занимаются подобными глупостями. Кроме того, этот варвар вел себя донельзя подозрительно - он оглядывался, старался двигаться незаметно, а кроме того он крался. Более глупой картины я и представить себе не мог - здоровый мужик идущий по совершенно открытой поляне странно согнувшись, маленькими шажками, практически на носочках.

Боги, неужели этот недоумок полагает, что такая манера движения сделает его более незаметным? Между тем, странный данмер "прокрался" мимо меня и скрылся в деревне.

Конечно, я тут же полез в воду, чтобы посмотреть: что же он делал под причалом? Ну конечно! Вот и причина его странного поведения: под дальней частью причала, за камнями был спрятан сундук. Я проверил замок, но он был заперт. Мне стало любопытно. Варвар явно лазил именно к этому сундуку, а поскольку он пытался скрыть свой визит, значит то, что он хотел спрятать, еще оставалось в сундуке. Значит, можно смело потратиться на один из двух свитков открывания замков Ондузи, купленных мною еще у Арилла и надеятся, что внутри не какой-нибудь паленый местный самогон, которым на Саммерсете побрезговали бы даже травить блох.

Сначала мне не повезло - то ли в тесноте я что-то напутал, то ли замок был слишком сложен, но первый свиток я потратил впустую. Однако, второй свиток все же справился с замком, который как-то жалобно щелкнув, открылся. Внутри лежала пара тяжелых мешочков. Ого! На глаз в них было никак не меньше тысячи септимов! Разумеется, я выгреб все до последней монеты. Я ценю и уважаю законы, но только не законы ненавистной Империи, семь проклятий на голову ее Императора!

Быстро и скрытно покинув место преступления, я направился к своему тайнику и убедившись что никого рядом нет, пересчитал деньги (в сундуке оказалось девятсот сорок три септима) и переложил свою добычу ко всему остальному. Воспряв духом, я отправился к Толстоногу, побеседовать о скидке, с глазу на глаз.

Мои переговоры по снижению цены закончились "предложением, от которого невозможно отказаться" - если я хочу скидку, я должен ее заработать. Есть одна непыльная работенка... Нужно сказать, что логика в словах контрабандиста была, и потому, поколебавшись, я спросил, какого рода "работенку" он мне предлагает.

Оказалось, что к одному достойному человеку из Балморы нужно доставить рабыню-каджиита, но поскольку Империя неодобрительно относится к рабству на своей территории, то у того, кто займется перегонкой "скота" могут быть неприятности. Меня познакомили с неким Реламом Аринитом, нынешним владельцем кошки и мы договорились о деталях.

Я не увидел в этом предложении ничего плохого. То, как Империя смотрит на рабство - проблемы самой Империи. На мой взгляд, совершенно очевидно, что низшие расы, подобные имга, каджиитам или аргонианам (полагаю, что и люди относятся к этой категории), могут существовать только в подчинении высших. Империя выступает за равноправие, но так можно дойти до того, что вами будет править нечто с хвостом и волосами, только вчера слезшее с дерева! О каком равноправии может идти речь? Равноправии с кем?! С животными?! Когда у общества нет расовой дифференциации, у общества нет будущего и довольно на эту тему.

Конкретная цена вознаграждения, которую я получу, если без происшествий доставлю кошку Рабинну к ее новому хозяину Ворару Хеласу, в Балмору из вполне понятной осторожности не называлась, но мне пообещали обеспечить хорошую скидку при оплате рейса на континент. Поскольку иных заработков в Хла Оуд я, с высокой вероятностью найти не смогу, а путешествие в Балмору неизбежно, доставка кошки позволит мне сочетать необходимое с полезным. И кроме того, остается еще пакет, который необходимо отнести некоему Каю Косадесу. Да, как не прикидывай, а ныне все дороги ведут в Балмору.

Ну что же. Значит, сегодня я хорошенько отдохну, займусь чем-нибудь полезным, и развивающим ум, чем и подобает заниматься истинному волшебнику (например, алхимией) и закуплюсь провизией. А завтра на рассвете, налегке(а хорошо все-таки иметь слугу, который будет нести груз на себе!), отправлюсь в дорогу.

 

 

Запись седьмая. Дорога в Балмору. 23 число Месяца Урожая.

 

Сегодня я был на волосок от смерти - ближе, чем когда бы то ни было. Однако, обо всем по порядку. Вышел я, как и планировал, на рассвете. Взяв кошку в Пункте Толстонога и нагрузив ее дорожным мешком (и откуда только успели появится все эти вещи?), сам я шел налегке, неся на себе только самое ценное - деньги и зашитые в пояс камешки. Сама кошка была изрядно напугана и на любую попытку заговорить, отвечала всхлипами и только испугано таращила свои круглые глаза. Оставив попытки наладить с рабыней контакт, с зашагал на востоке.

Теперь я двигался не по той тропе, по которой пришел позавчера в Хла Оад, а послушав совет Ра'Жида, взял еще восточнее и дойдя до цепи крутых, скалистых холмов, по едва набитой тропе поднялся на их гребень. Ра'Жид называл это место плато Одаи - и это действительно маленькое плоское плато, лежащее на гребне холмов, отделяющих Горький Берег от Аскадианских Островов.

Шел я налегке, а потому мог позволить себе поразмышлять. Судя по вулканическим породам виденным мною в устье Одаи, река течет по старой фояде - так в Морровинде называют долины, проложенные лавовыми потоками, сбегающими с Красной Горы. Как правило, растительности и источников в фоядах нет, так как именно по фоядам во время извержений, вниз с вершины вулкана сходят раскаленные пирокластические потоки, сжигающие все на своем пути. Однако, фояда Одаи в своем верхнем "течении" когда-то была отрезана от Красной Горы поперечным лавовым потоком и в дальнейшем, лавовые потоки, обходили свое старое "русло" восточнее, образовав новую фояду. В старой же фояде, под защитой нового лавового хребта, из подземных источников пробивших старые лавовые наслоения, образовалось озеро и вытекающая из него река - Одаи. Позднее, именно тут, в верхнем течение Одаи и возник древний город данмеров - Балмора, наше место назначения.

Большинство путешественников и торговцев приходит в Балмору с востока, по торной дороге от Аскадианских Островов, мимо имперского форта легиона Лунной Бабочки. Я же планирую прийти в Балмору по малохоженной дороге с юга, по старой фояде вдоль русла Одаи. Это займет не меньше суток - расстояние тут немаленькое, а места дикие, особенно на юге, недалеко от устья.

Был полдень. Погрузившись в свои мысли, я шагал через плато и уже был виден длинный пологий спуск в долину реки, как вдруг, меня вырвал из задумчивости разъяренный мяв моей кошки-подопечной. Среагировать я не успел. Что-то твердое и очень острое с налета ударило меня в плечо, задев ухо и тут же кошка обрушилась мне на спину, сбивая с ног. Я покатился вниз по травяному склону, раскинув руки и пытаясь ухватиться за траву. В голове у меня билась только одна мысль: "рано ты расслабился, Анкайнаро, рано!".

Наконец мне удалось задержать свое скольжение по склону вниз, и я остановился. Удар об землю и падение выбили из меня дух, я был совершенно беспомощен. Я лежал на склоне, лицом вверх и пытался восстановить дыхание. Плечо нещадно болело, и я не сомневался, что оно пробито чем-то острым. Вероятно меня пырнули чем-то вроде кинжала или копья. Но ни кинжала, ни копья у ятской кошки не было - в этом я был уверен.

Впрочем долго размышлять мне не пришлось. С трудом приподняв звеневшую голову и скосив глаза вверх, я увидел Рабинну. Она стояла чуть выше по склону, напряженная, выпустившая когти, собравшаяся перед прыжком. Но взгляд ее был направлен не на меня, а в небо. А в небе...

В небе на Рабинной мягко хлопало крыльями странное, отвратительное существо. Я мгновенно узнал его - именно таких тварей я перебил из укрытия на берегу реки Одаи. Из уродливого тела покрытого то ли перьями, то ли пухом, со всех сторон торчали полупрозрачные перепонки, натянутые между невероятно удлиненными пальцами и каждое сочленение имело твердый коготь. Голова на длинной шее, вооруженная длиннейшим и явно острым клювом, была практически лысой, за исключением хохолка на самой макушке. Снизу, изогнувшись под существом кривой дугой, дрожал его длинный гибкий хвост, оканчивающийся острым костяным наконечником, мало чем уступающим жалу хитинового копья. Едва я увидел его, как мгновенно понял, что именно ранило меня в плечо. А теперь, эта тварь явно собиралось пустить его в ход против кошки.

Раздумывать было некогда. Я перевернулся на живот и с трудом поднявшись на четвереньки пополз вверх по склону. Между тем, гадина пыталась ужалить своим ужасным хвостом кошку, но та была на удивление подвижна и ловка. Пока внимание крылатой твари было поглощено увертливым и быстрым противником, который никак не хотел накалываться на острие, я дополз до одной из скал на гребне склона и под ее защитой подобрался ближе. Из боевых заклинаний в памяти у меня остались только искра и огненный укус, но первое слишком слабо (над рекой Одаи я убивал таких тварей только с трех-четырех заклятий), а второе хотя и мощнее, как известно - контактное заклинание, т.е. для того чтобы оно сработало, мне придется коснуться своей жертвы. Очевидно, что после первой же искры, эта летучая тварь переключится на меня и тогда мне конец. Это означало только одно: мне придется придушить гадину в своих жарких объятиях. Не самый лучший способ, но другого у меня не было. Приготовившись сплести заклятие, я притаился, вжавшись всем телом в скалу за небольшим выступом справа пытаясь выгадать наилучший момент для атаки.

Я не обольщался - противостоять твари так же долго, как Рабинна я не смогу: всего лишь один удар костяного острия от которого я не смогу увернуться, и я - мертвец. Значит, у меня всего одна попытка. Я выжидал, держа заклятие наготове, оставив не произнесенным только последнее слово-активатор.

И вот, тварь совершила очередной бросок, Рабинна увернулась и прыгнула. Когти одной ее лапы прочертили глубокие кровавые борозды на боку твари, а вторая лапа пришлась по перепонке на левом крыле. Тварь пронзительно заорала (звук чем-то напоминал клекот крупной хищной птицы, смешанный с храпом) и обрушилась сверху на кошку завалив ее, после чего с совершенно истошными воплями принялась долбить ее клювом, нанося также сильные удары здоровым крылом.

Я использовал для атаки именно этот момент. Прыгнув вперед к твари и коснувшись обоими руками к телу существа, я выкрикнул слово-активатор, и из моих ладоней полыхнуло пламя. Тварь завизжала и забилась, разбросав своими корчами нас с кошкой в стороны, однако, перья на ней уже горели, весело потрескивая и коптя. Еще некоторое время тварь корчилась и визжала, но в конце концов, все же затихла и вскоре испустила дух.

Несмотря на победу, дальше мы сегодня не пойдем. Хотя Рабинна совсем не пострадала (удивительное проворство!) сам я довольно плох. Когда тварь напала, я обернулся на крик Рабинны и острие хвоста летающей гадины, вместо того чтобы пробить мне затылок, скользнуло, порезав ухо и проткнув плечо. Несмотря на то, что рана была неопасной, я решил сделать привал и хотя бы промыть рану. Хвост твари конечно не ядовит, однако на нем может быть какая-нибудь зараза или даже трупный яд от предыдущих жертв. Я применил заклятие Сердечного лечения, однако оно удалось у меня только с третьего раза, полностью исчерпав мои силы.

Рабинна хотя и продолжает по-прежнему дичиться меня, однако былого ужаса в ее глазах нет. Но несмотря на это, разговорить ее мне не удалось. Странное создание - она, без сомнения могла бы убить меня и для этого ей не нужно было делать ровным счетам ничего. Она могла просто промолчать и тогда я был бы уже мертв, а она - свободна. Однако, она предупредила меня о нападении и тем спасла мне жизнь. Более того, она отвлекла врага, дав мне время собраться и нанести твари смертельный удар. Моя логика пасует перед ее поведением, однако сейчас, откровенно говоря, мне не до размышлений - голова не работает совершенно, а мысли путаются. Кажется, у меня начинается лихорадка.

 

 

Запись восьмая. В Балморе. 24-29 числа Месяца Урожая.

 

Я делаю эту запись, сидя в верхней комнате "Восьми Тарелок" в Балморе, из чего можно совершенно правильно заключить, что я добрался-таки до города. Вот как это произошло. В ночь после нападения скального наездника (именно так называется та тварь, что напала на нас с Рабинной на плато Одаи), у меня начался жар и как прошел день, я не помню. Только вечером я пришел в себя, чувствуя себя совсем слабым и разбитым, но лихорадка прошла. Полагаю, что Рабинна ухаживала за мной, покуда я не пришел в себя, так как очнувшись, я лежал на подстилке из папоротника, и почти не хотел пить. Однако, заметив, что я открыл глаза, кошка поспешно отползла в дальнюю часть поляны и осталась там, опасливо и настороженно следя за мной своими желтыми глазами. Весь этот вечер и всю ночь я провел на своем ложе из нарезанных веток папоротника.

Только на следующее утро я встал на ноги и несмотря на то, что рука у меня все еще сильно болела, а опухшее плечо почти не двигалось, мы двинулись дальше. Двигались мы медленно, так как силы мои подорвало ранение, и потому, дорогу которая в здоровом состоянии заняла бы у меня не больше четырех часов, мы одолели только к ночи. Уже глубокой ночью ночью мы подошли к стенам Балморы и пройдя в южные ворота, оказались в городе. К моему удивлению, на нас никто не обратил никакого внимания, хотя стража несколько раз пересекала наш путь. Для того, чтобы узнать где здесь можно остановиться, мне пришлось самому обратиться к стражнику, но даже после того, как он объяснил нам дорогу, он не проявил ни ко мне, ни к кошке никакого интереса. Интересные тут порядки.

Мы последовали совету стражника, и остановились в таверне "Восемь Тарелок" - большом и явно преуспевающем заведении в северной части Торгового Района. Я был слишком измучен, чтобы обращать внимание на улыбочки и сальные замечания, которыми обменивались местные красноглазые варвары, когда я сказал, что мне нужна комната на двоих. Следующие два дня я приходил в себя после раны, нанесенной мне скальным наездником и понемногу знакомился с городом.

Балмора произвела на меня гораздо более благоприятное впечатление чем Сейда Нин, однако до великолепия городов моей родины, ей конечно далеко. Этот город не устремляется к небу высокими башнями и шпилями, подобно Алинору. Наоборот, он расползается по долине реки Одай и меж окружающих ее холмов и будто бы прижимаются к земле. В нем нет садов и фонтанов дарящих прохладу в полуденный зной. В основной своей массе город составляют одно- и двухэтажные глинобитные дома с крохотными оконцами закрытыми зеленоватым... стеклом, наверное? Хотя, я не удивился бы, узнав что это - надкрылья каких-нибудь гигантских жуков - очередных представителей странной местной фауны.

Узкие изогнутые улочки, пыльные площади по краям заросшие травой - и всюду атмосфера лени, запустения и бездействия. Жители никуда не спешат, стражники тоже не отличаясь излишним рвением, патрулируют только главные городские улицы. Остальные же улицы представляют собой лабиринт глинобитных дувалов, глухих тупиков, двориков, подворотен и лестниц. Местами над городом (в основном на границах кварталов) возвышаются сторожевые башни. На их плоских крышах важно расхаживают стражники в любопытных костяных доспехах. Они вооружены луками и мечами.

На площадях и крупных улицах Торгового Района, к западу от реки, можно всюду видеть торговцев, которые разложили свой товар прямо на улице, под линялыми и драными навесами из полосатой ткани. Продают здесь практически все: посуду и домашнюю утварь, оружие и доспехи, продукты и многие вещи, назначение и природу которых я понять так и не смог.

Продается вяленое мясо грязекрабов; огромные, выпотрошенные крысы, копченые на огне и насажанные на палки (они и живые-то неприглядны на вид, а уж высушенные, сморщенные и почерневшие от дыма они просто отвратительны); всюду видны плетеные корзины с яйцами квама - товар, экспорт которого (наравне с экспортом эбонита), был и остается одной из самых важных и прибыльных статей экономики Морровинда; есть здесь и большие тюки тканей местного изделия - плотных, мягких, замечательной неяркой раскраски; плошки с каким-то мазями и порошками самых разных цветов (я даже не понял, это алхимические ингредиенты, или просто приправы к местной кухне?); силки для ловли местных мелких и крупных животных, упряжь и навоз гуаров, бухты веревок и горки крошечных камни душ; на некоторых столах выставлены ряды глиняных и керамических пузырьков с яркими, но непонятными этикетками.

Местное население отличается таким же разнообразием и необычностью, как и описанные мной товары, выставленные на продажу. Тут можно увидеть местных бедняков, недалеко ушедших от дикарей-эшлендеров, в обносках вроде моих; стражников в фантасмагоричных костяных доспехах со шлемами зловещего вида, скрывающими лицо; богатых жителей Высокого Города, одетых в вычурные и изящные одежды и мантии; магов и чародеев, воинов и торговцев, алхимиков и аптекарей. В общем и целом, Балмора оставляет у меня двоякое ощущение – экзотично, как и все на этой земле, много любопытных объектов для наблюдения, но после лет одиночества в имперской тюрьме, излишний шум и суета утомляет и раздражает меня.

Первым делом, оставив кошку дома и заперев дверь, я отправился купить новую одежду. Мне понадобятся два комплекта: один - темная, неброская и практичная одежда для путешествий, и второй - самая дорогая и лучшая, в какой только и подобает посещать общественные места знатному альтмеру. Портного я нашел довольно быстро - прошел по улице на запад, поднялся по паре каменных лестниц, вошел в Высокий Город (это квартал местных богачей, в основном членов данмерского дома Хлаалу) и быстро отыскал заведение с непритязательным названием "Мили Гастиен: Модная одежда".

Купив все необходимое и переодевшись там же (какое наслаждение вернуться к положению, подобающему мне по праву рождения и крови!), я задумался о других насущных проблемах: например, о кошке Рабинне и ее новом хозяине. Рабство - это естественное состояние низших рас, которые без высших рас не смогли даже освоить огонь и изобрести колесо. Я уже не говорю о магии, которая достигла своего современного уровня развития в основном благодаря нашим предкам, альдмерам, и нам, альтмерам, единственным их потомкам, которые сохранили чистоту крови, утраченную всеми остальными эльфийскими расами. Кто-нибудь хоть раз слышал об архимаге-каджиите? Аргонианце? Босмере? Орке, наконец? Да, в истории людей иногда, к моему удивлению, появляются проблески величия и могущества и примером тому может служит один из величайших волшебников в истории, архимаг Шалидор. Но мы, альтмеры, несравненно одареннее остальных. Альмион Сельмо, Ванус Галерион, Саларт, Сирабейн, Яхезис - все эти и многие, многие другие великие имена принадлежат альтмерам. Впрочем, я не стану излишне многословно обосновывать все вышеизложенное, ибо факты не нуждаются в доказательствах.

Однако, у меня, перед кошкой Рабинной теперь есть долг - долг жизни, ибо она спасла меня от крылатой твари. Мы, альтмеры, серьезно относимся к своим обещаниям, клятвам и долгам - перед богами, обществом, кланом, самим собой, наконец. Я обязан отплатить Рабинне полной мерой, так как моя теперешняя жизнь длится только благодаря ей. Разумеется, единственно равновесным поступком может считаться только спасение ее жизни, но до тех пор, пока подобный случай не представится, я могу отдать часть своего долга иначе. Я верну ей свободу.

Придя к этому решению, я отправился в Рабочий Город (так как именно там, по словам моего нанимателя обитает Ворар Хелас), и пересекши реку Одаи по одному из трех больших мостов, углубился в трущобы. По дороге я попытался навести справки о Вораре Хеласе у местных жителей, однако к некоему моему удивлению, данмеры-бедняки, рабочие и нищие, которым я давал пару монеток за информацию, стоило им услышать имя моего клиента, сразу же замыкались и становились настороженными, немногословными и даже недружелюбными. Из их поведения, я сделал вывод, что Ворар Хелас - это не обычный данмер-обыватель, который решил прикупить себе рабыню, а личность подозрительная и темная. Да и вообще, откуда у бедняка, живущего в таких трущобах, деньги на покупку раба?

По совести говоря, я и не рассчитывал выполнить поручение того скользкого типа из Хла Оуда без осложнений и внутренне был готов к тому, что все окажется не так просто, как описывал мне работодатель. Первое осложнение? Прекрасно, значит внесем в свои планы корректировку. Я поговорю с хозяином Рабинны о ее выкупе завтра, а сегодня... Сегодня, если получится, я навещу Кая Косадеса и наконец отдам ему пакет.

Я нашел дом Кая далеко не сразу, несмотря на то, что как мне и советовал капитан, спросил адрес Кая в таверне "Южная стена". Трактирщик смерил меня подозрительным взглядом, однако все же сообщил мне, что старый Кай живет на северо-восточной окраине Балморы. Это действительно самый край города - сразу за домом Кая Косадеса начинаются пологие склоны гряды холмов, огибающих Балмору с востока. Сразу скажу, что вежливого разговора у нас не получилось.

Постучав в дверь и получив от хозяина разрешения зайти, я оказался в маленьком, грязном домике, в котором из обстановки были только пара лавок вдоль стен, стол и кровать. Хозяин дома, пожилой лысый имперец в потертых штанах, даже не удосужился одеть рубашку (впрочем, я вполне допускаю, что у него ее просто нет). Он сидел на грязноватой, мятой постели, а под ногами его валялись пустые бутылки, пробки от них, какие-то лохмотья, и прочий хлам. У самой кровати стояла трубка для скуумы.

Я представился и назвал цель своего визита, причем, меня все время преследовало чувство, что я просто ошибся адресом - ну не мог, не мог этот стоящий передо мной нищий наркоман быть имперским агентом! Однако, к моему удивлению, имперец невозмутимо спросил, может ли он ознакомится с содержимым пакета? Внутренне поколебавшись, я спросил его - действительно ли он рассчитывает, что я дам вскрыть пакет ему, ничем не подтвердившему свою личность? Кажется это задело его и он довольно резко сказал мне, что если я не готов отдать ему пакет, который тащил от самого Сейда Нин, я могу проваливать ко всем даэдра и продолжать и дальше таскать его в своем мешке.

Его ответ, хотя и вызвал у меня раздражение, убедил меня в том, что этот оборванец - действительно Кай Косадес, так как он никак не мог узнать, откуда я пришел к нему. Значит, он был извещен о моем визите и ждал его. Тот факт, что он даже не подумал прибраться в своем хлеву, ухудшил мое и так невысокое мнение о нем до состояния "ниже некуда".

Я молча протянул ему пакет. Косадес осмотрел его, причем от меня не ускользнуло, как внимательно он оглядел целостность печатей (кстати, любопытный состав, судя по запаху в него входит дреугский воск и что-то еще, возможно, какая-то местная разновидность смолы. У нас, на Саммерсете, воск для печатей имеет совершенно иной состав...). Кай вскрыл конверт длинным ножом и углубился в чтение. Пока он читал, я еще раз, внимательно оглядел помещение, подмечая то, что ускользнуло от моего взгляда при первом, поверхностном осмотре. Отмычка на полке. Маленький довольно изящный ларец там же. Книги под кроватью. Да, это не простой обыватель. Отнюдь.

Однако Косадес поднял глаза от письма и я поспешно прекратил свой осмотр. Он же, неотрывно глядя на меня, сообщил мне, что в письме сказано, что Император хочет, чтобы меня приняли новобранцем в Орден Клинков. А это означает, что мне придется выполнять его приказы. После чего он спросил, готов ли я следовать его приказам.

В моей голове вихрем пронеслись последние два года: арест, месяцы имперской тюрьмы, перевозки в арестантских каретах, мучительное странствие по морю. Вонь, голод, бичи, глумление охраны. Телесная боль - ничто перед унижениями, которых мне пришлось хлебнуть сполна. Перед пыткой замороженной магией. Перед деградацией, моего сознания, равнодушным отупением, которое почти полностью поглотило меня. И это все мне пришлось испытать благодаря Империи и по ее законам. А теперь Император хочет, - пожри его Шеогорат! - ХОЧЕТ, чтобы я выполнял ПРИКАЗЫ этого побитого жизнью наркомана? Этого человекообразного?!

Нет, скрежетнул я. Не готов. Катал я ваши приказы.

Я полагал, что он ударит меня. Или попытается убить. Или хотя бы попробует задержать. Но он не попытался. Только усмехнулся, и отвернувшись, не повышая голоса, приказал мне убираться вон. А вслед добавил: пока не передумаешь. И я ушел, дав себе слово отплатить этому недоноску и сжечь его дом. Не сейчас? Пусть не сейчас. Я подожду. Анкайнаро всегда возвращает свои долги.

Я шел по улицам, обратно к Торговому Кварталу, постепенно остывая от вспышки бешенства, накатившей на меня в доме имперского агента. Постепенно, я успокоился настолько, что вновь смог анализировать произошедшее. Хорошенько поразмыслив, я понял, что мне позарез нужно хорошее оружие. Вполне возможно, что сегодня я нажил себе самого опасного врага за всю жизнь. Все оказалось даже хуже, чем я подозревал в Сейда Нин. Это - орден Клинков. Самое надежное, самое верное и безотказное оружие Императора. Я отказался выполнять приказы имперского агента, а значит, и приказы самого императора. Если меня взяли на прицел, я должен бежать. Бежать, затаиться в глуши. Или умереть. Но большей глуши, чем проклятый судьбой и богами Вварденфелл - место, где империю всего лишь терпят, не более! - в Тамриэле просто нет.

Так что же мне делать? Бежать на континент, зная, что Клинки достанут меня там еще проще, чем тут, или сделать зачумленный остров своим домом на... на сколько? Может быть навсегда? Дикари-данмеры, огромные насекомые, пепел... Пепел и мор. И так - весь отпущенный мне срок. Возможно, такая участь хуже смерти. Или все-таки нет?

Ладно. Свои дальнейшие действия я обдумаю позже, а сегодня мне жизненно необходимо обновить свой "инструментарий". Мне нужны новые заклятия - ударные, защитные, вспомогательные. Всякие. Мои силы и возможности быстро растут, а имеющееся в моем распоряжении заклинание огненного укуса, достойно только охотника на крабов и крыс. Я же вижу в своем недалеком будущем множество врагов, намного более опасных, чем крысы или скальные наездники...

Благополучно добравшись до Гильдии Магов Балморы, и предположив, что член гильдии может рассчитывать на некие скидки, я обратился с вопросом о вступлении к главе гильдии в Балморе.

Это оказалась женщина, данмер, в ранге Волшебника. Первое впечатление о ней у меня сложилось негативное. Она несдержана, вспыльчива, надменна и, по-видимому, злопамятна. По неизвестным мне причинам она фанатично ненавидит дом Тельванни. Скорее всего, у нее есть к этому Дому личные счеты, так как объективных причин для этого у нее, как у представителя Гильдии нет. К магам не принадлежащим к Гильдии, похоже, она также относится как грязи под ногами.

Выслушав мое пожелание вступить в гильдию и задав мне пару вопросов, Ранис Атрис коротко бросила "годен" и черкнув что-то в журнале лежащем на столе рядом с ней, отправила меня стажироваться к некой Ажире.

Ажира оказалась кошкой, что отнюдь не улучшило моего скверного настроения. Слишком много кошек вторгается в мою жизнь, а ведь хорошо известно, чем чревато мягкосердечие проявленное к этому презренному племени. Не успеешь оглянуться, как обнаружишь, что весь твой дом разит кошачьими метками, в еде плавает кошачья шерсть, редчайшие растения Забвения (с великими затратами добытые для алхимических опытов) выкопаны и обгажены, а обои из лучшего шелка и резные деревянные панели на стенах, заказанные у лучших мастеров - изодраны и поцарапаны когтями. Весь же облик вашего дома навевает уныние и порождает страстное стремление отправиться в кругосветное странствие для собирания знаний. Однако я отвлекся.

На столе перед кошкой стояли настолько ужасающе грубые и несовершенные алхимические инструменты, что я испытал шок, представив, какого качества зелья получаются после такой, с позволения сказать, перегонки. Но кошка не заметила моего смятения. Узнав о том, что я - новый стажер, это существо тут же начало мяукать и ныть, что у нее есть какая-то научная работа большой важности, от которой она не может оторваться, что она изучает разные грибы, а затем, почему-то дала мне задание, принести ей грибов для этой самой ее работы.

Признаться, я сначала опешил от подобной наглости - чистокровным альтмером, потомственным чародеем, пытается помыкать существо, еще не избавившееся от блох?! Да и как можно рассчитывать во всей полноте изучить хоть что-то, если не выходить из стен здания Гильдии?! В результате такого отношения к магическим искусствам появляются "кабинетные" ученые и чародеи, неспособные к настоящей научной деятельности. Такой подход просто губителен для науки.

Я уже собирался возмутиться, однако, поразмыслив, все же согласился оказать ей помощь. Разумеется, я не намерен относится всерьез к никчемным заданиям незадачливых невежд из этого захолустного отделения Гильдии, однако если я хочу подняться на самый верх в ее иерархии, мне придется принять их правила игры, а это, в свою очередь, означает постоянную имитацию бурной деятельности.

В моем мешке все еще лежат остатки сушеных грибов нескольких видов, собранных мной еще на Горьком Берегу. Часть грибов я истратил для своих алхимических изысканий, но кое-что еще осталось. Вот и отлично. Можно спокойно заняться своими делами, а через пару дней принести ей эти сморщенные дары - лучшего отношения к она явно не заслуживает. Таким образом, я успокоился, пообещал принести все необходимое в самые сжатые сроки, и все разрешилось к общему удовольствию.

Покончив с официальной частью, я перешел собственно, к делу, которое меня привело в эту организацию: подбору магического арсенала. Членство в Гильдии дает мне доступ к самым различным чарам, но перед покупкой тех или иных заклятий, следует провести их всесторонний анализ.

Попробуем понять, какие именно эффекты могут оказаться полезными на начальных порах в моей ситуации? Разумеется, первый по важности и полезности эффект - это левитация. Ее полезность для волшебника трудно переоценить. Левитация ускоряет путешествия, делает их несравненно безопаснее, а также значительно облегчает проникновение в труднодоступные и изолированные места. В воздухе магу следует опасаться лишь трех вещей: падения, заклятий и стрел с земли, а также тех мерзких летучих отродий, одно из которых едва не пробило мне череп на плато Одаи. Поэтому, обычно, я создаю смешанные чары, в которых сплетается невидимость и левитация, тем самым, обеспечивая полную безопасность путешествий. Однако сейчас, подобная сложность заклятий мне недоступна.

Второй по важности эффект - поглощение жизненной силы. Несмотря на распространенное даже среди опытных магов заблуждение, самое смертоносное орудие уничтожения принадлежит не к школе Разрушения, а к школе Мистицизма. Этот эффект превосходит более привычные огненные, ледяные, электрические и ядовитые чары сразу в нескольких особенностях. Во-первых, поглощение здоровья - это чисто магическая атака и практически ни одно существо не имеет к ней иммунитета. Во-вторых, нанося урон врагу, данное заклинание передает жизненную силу жертвы самому магу, исцеляя его от ран и позволяя выстоять в крайне враждебных обстоятельствах. В-третьих, в случае если заклятие поглощения будет отражено обратно в волшебника, оно не нанесет тому никакого вреда - в отличие от элементальных заклятий.

Третий важный эффект - кошачий глаз. Тут и вовсе говорить не о чем - возможность увидеть врага во мраке подземелья или ночи до того как он увидит вас - это залог долгой жизни любого странствующего чародея.

Четвертый эффект - эффект вызова какого-нибудь слуги, способного задержать врага в узости гробницы или пещеры пока вы заняты подготовкой и сплетением ударных заклятий. кроме того, таких слуг можно использовать как разведчиков или для прикрытия отступления. Даже слабейшие из вызванных, вроде скелета или мелкого трупа способны дать магу несколько дополнительных секунд в битве, и тем самым переломить ее ход.

Также крайне полезен комплекс чар, которые обычно используются магами-ворами или археологами. Я говорю о телекинезе, взломе и запирании замков. Телекинез выполняет роль щупа, позволяя дистанционно разрядить ловушку, дотянуться до удаленного предмета, или расчистить опасный проход. Также, телекинез значительно упрощает воровство; этому же способствует взлом замков. Запирание замков следовало бы скорее назвать запиранием дверей, так как эти чары способны запереть любые люк или дверь, даже не имеющие замка. Они способны "запереть" даже каменный валун прикрывающий вход. Этот полезный эффект может пригодиться для отсечения части врагов в запертом помещении или безопасного отдыха в неисследованных местах и руинах.

Еще в некоторых случаях могут оказаться жизненно необходимыми заклинания пометки и возврата для быстрой и безопасной телепортации с большим грузом или для быстрой эвакуации в безопасное место; невидимости для скрытного передвижения сквозь скопления врагов; заклятия повышения силы, ловкости, интеллекта, удачи и магических навыков. Впрочем, я уверен, что столь сложные заклятия невозможно найти в такой глуши как Вварденфелл...

Как и следовало ожидать, в Гильдии Магов Балморы, я сумел приобрести только часть необходимых мне заклятий. Я не нашел в Гильдии заклятий телекинеза и пометки (за последним заклятием, как и за заклятием возврата, меня направили в местный Храм на северной окраине Торгового Квартала, фактически за стенами города). Но меня обнадежили, рассказав, что многое из того что мне нужно, можно приобрести в других отделения Гильдии. Мне тут же предложили телепортировать меня туда, с большой скидкой, за "сущие гроши". Эти "гроши" составили около двух сотен дрейков.

Я воспользовался предложением, посетив в летучем режиме отделение Гильдии в Волверин-Холле. Там нашлось множество заклинаний, содержащих в своей основе матриц крайне полезных магических эффектов. Они лягут в основу новых, гораздо более эффективных заклятий. Я так увлекся покупкой заклятий, что забыл оставить денег на обратную телепортацию в Балмору, вследствие чего мне пришлось продать кое-какие свои вещи. Закончив дела и истратив за этот день чуть больше четырех тысяч септимов, я покинул Гильдию и соблюдая крайнюю осторожность, без приключений добрался до своей комнаты в таверне. Этот день завершился обычной медитацией, после чего я отправился спать.

 

 

Запись девятая. Дело было в Балморе. 30 числа Месяца Урожая

 

Весь следующий день мы с Рабинной провели в Балморе. Первым делом, я сходил к кошке из Гильдии Магов, и отдал ей сушеные, сморщенные грибы собранные еще в Сейда Нин. Она недоверчиво осмотрела их, и спросила меня, точно ли это именно то, что требуется. Я ответил что, да, то самое. Она с кислым выражением на своей плаксивой морде подтвердила выполнение задания, и собиралась было вернуться к своим безобразно топорным алхимическим инструментам, но внезапно, словно решившись, таинственно поманила меня к себе.

И тут выяснилось, что у кошки Ажиры затруднение. В балморском отделении Гильдии, есть некто Гальбедир - женщина-босмер, которая проявляет недружелюбие и открытое презрение к зверорасам (как я ее понимаю!). И вот, Ажира, это глупое, ленивое создание, заключило пари с Гальбедир на то, кто из них раньше достигнет ранга Странника. Ну какой, - о, свет Эфириуса! - какой из Ажиры Странник?! Ведь она боиться выйти даже за городскую стену!

Несмотря на очевидную унизительность положения, в котором оказалась босмерка, отказаться от пари для нее было равносильно признанию своего поражения. Получив с моей помощью грибы, Ажира сэкономила немало времени, и теперь успеет написать отчет быстрее, чем ее конкурентка. Однако, по-видимому, не надеясь только на это, кошка предложила мне сделку: я кладу в стол Гальбедир поддельный камень душ, что приведет к ее провалу при проведении лабораторной работы, а она, Ажира, замолвит за меня словечко, перед Ранис Атрис.

Ну что же, я сделал именно так. Правда с одним небольшим дополнением: после того, как я отчитался перед Ажирой в выполнении своей части договора, я сходил к Гальбедир, и сообщил ей, что Ажира пытается помешать ей, и уже подменила камень душ на поддельный. Гальбедир поблагодарила меня за предупреждение и выкинула поддельный камень душ. Расстались мы в хороших отношениях.

После этого, я взял новое задание у своей волосатой "начальницы" (на этот раз ей были нужны цветы), которое я выполнил в самый короткий срок - отобрав некоторые экземпляры из своей коллекции, собранной в нижнем течении реки Одаи.

Ажира была просто счастлива, она мурлыкала, и мало, что не терлась о мои ноги. Она даже подарила мне пару неплохих зельев щита от элементальных атак. Немного расслабившись, я попросил следующее задание, и тут же получил его. Но наглость ее была воистину беспредельна! В этот раз своими поручениями она превзошла саму себя! Она попросила сбегать меня в соседний магазин (я полагаю, что вы уже догадались, кто именно его содержит? Конечно, очередной кот, Ра'Вирр) и - внимание! - купить там КЕРАМИЧЕСКУЮ МИСКУ.

Клянусь Оком Магнуса, если бы эта потомственная потаскуха во втором поколении, королева Моргия, узнала бы, что Анкайнаро Счислитель теперь служит мальчиком на побегушках у каждиитки, она была бы просто в Эфириусе от счастья...

Я был вынужден приложить все мыслимые силы, чтобы на моем лице не отразились те эмоции, что, подобно буре, кипели в моей душе. Не выдав себя ни жестом, ни словом, я отправился за миской. Однако, по дороге, я не удержался от соблазна зайти к Гальбедир, и намекнуть, что Ажира уже занята составлением своих отчетов, и неплохо бы, чтобы когда она их закончит, с ними случилось бы что-нибудь скверное. А потом я пошел и купил кошке миску. Когда я стану Архимагом, я еще сочтусь с этим мерзким животным.

Вернувшись, я не застал Гальбедир на рабочем месте. Значит, уже пошла разбираться с соперницей. Ну и прекрасно. Я побеседовал в Ранис Атрис, и получив сухое уведомление о своем повышении, вышел обратно на улицу. Затем быстро поднялся по ступеням, и бесшумно проникнув внутрь Гильдии через верхнюю дверь, выгреб все наполненные и ненаполненные камни душ из стола Гальбедир, после чего, никем не замеченный ушел тем же путем.

Вторую половину дня и ночь я провел на улицах города, тренируясь в заклятиях мистицизма, иллюзий и разрушения, а также посещая различные места, и присматриваясь к домам городских обывателей. Просто удивительно, как просто их можно обокрасть, владея некоторыми заклятиями, вроде отпирания замков, невидимостью и умея передвигаться более или менее тихо.

Вообще, вопреки распространенным представлениям, обчищать дома городских жителей проще утром или днем, когда их хозяева уходят по делам, например, на рынок. Дело облегчают популярные в Балморе балкончики и задние двери, через которые незаметно проникнуть в дом гораздо проще, чем сделать это на людной улице.

Ночью же, все обитатели дома находятся внутри, и потому нужно быть крайне осторожным, чтобы никого не разбудить неосторожным движением или шумом. Однако сегодня, все светлое время суток я потратил на разведку и внешний осмотр домов, в которые мне предстоит проникнуть, а значит мне придется действовать ночью.

Все мои цели должны быть обработаны за одну ночь - мне нужно спешить, чтобы местная Гильдия Воров не озаботилась предприимчивым неизвестным чужаком. С этими людьми лучше не шутить. Нет, дорогие мои, я все сделаю за одну ночь, а после исчезну.

Перед тем как выйти на промысел, на закате я пришел в Гильдию Магов и провел с тамошним заклинателем пару очень полезных часов. В результате мой кошелек окончательно опустел, но зато у меня появились прекрасные заклятия высасывания здоровья, взлома любых незащищенных магией замков и еще кое-что. Покинув Гильдию, я переоделся в неброскую темную одежду и вышел на заработки. Рабинну я, конечно, оставил дома.

Я предпочел экономить время и не взламывать дома, а уносить вещи оставленные хозяевами во внутренних дворах и пристройках. Единственный дом, который мне пришлось вскрыть, оказался и последним в эту ночь. Это был с виду богатый особняк на главной площади Высокого Города.

Но, осторожно зайдя в огромный холл, я понял, что попал в неприятную историю. На полу холла, разбросав руки в разные стороны, лежал данмер в богатой одежде. Он не двигался, и похоже, был мертв. Ошеломленный этим зловещим сюрпризом, я остановился в полной темноте, и принялся напряженно размышлять.

С одной стороны, если в доме никого нет, то я могу обыскать его, и найти что-либо ценное. С другой стороны, в любую минуту, сюда может кто-нибудь войти (ведь я не знаю, успел ли хозяин дома перед смерть поднять тревогу!), и тогда я стану убийцей, пойманным на месте преступления. А даже если и поверят моим словам о том, что я не убивал этого данмера, как я смогу объяснить свое присутствие в чужом доме, запертом на замок, да еще и ночью?

Вот оно! Запертом на замок. Я вскрыл дверь, запертую изнутри. Значит, в доме есть кто-еще, кто-то кто запер дверь. Возможно, это сам убийца.

Мгновенно я сплел одно из своих новых заклинаний - Малый Обнаружитель Жизни - и раскинул невидимую эластичную паутину его нитей по всему дому, прислушиваясь к их вибрациям. Данмер рядом со мной был, безусловно, мертв. Но наверху, на втором этаже, я почувствовал дрожь сторожевой нити. Мысленно скользнув по ней в сторону источника возмущений, я почувствовал страх. Этот страх не принадлежал мне, его испытывал тот, кто сидел за запертой на засов внутренней дверью в коридоре второго этажа. Больше в доме никого живого не было.

Я принял решение. Дав погаснуть заклинанию, я осторожно открыл входную дверь, и набросив на себя покров невидимости, выскользнул в темноту. Заклятие Исчезновения одно из самых простых заклятий невидимости, долго оно не продержится, но пара минут у меня есть, и более сложные заклятия мне сейчас не нужны. Новички в таких делах часто горят на элементарной жадности и спешке. Я же буду предельно осторожен. Будем считать, что это неприятное происшествие - предупреждение. На сегодня довольно.

Вернувшись в свою комнату в Восьми Тарелках, я подвел итог вылазки. За этот вечер я приобрел серебряный меч, колчан с тридцатью зачарованными серебряными стрелами, также зачарованный пояс и неплохое кольцо, а также три эксклюзивных зелья, сделанных явно на заказ - восстановление интеллекта, силы и выносливости. Все это, я, разумеется, в ту же ночь продал Ра'Вирру. Очевидно что кот, который охотно покупает у клиентов лунный сахар, и, вполне возможно, балуется балморской синью, не станет поднимать шум по поводу пары краденных вещей. Однако, если, он работает на Гильдию Воров, это может оказаться крайне опасным.

Вообще говоря, сегодня мне очень не хватало заклятия телекинеза - это что-то вроде левитации наоборот, позволяет мысленно переносить к себе вещи, взламывать сундуки на расстоянии, и обезвреживать ловушки. Хорошая вещь. Та женщина в Гильдии магов говорила, что такое заклятие можно приобрести у некоего Ллароса Увэйна, он работает в Зале Правительства Кальдеры.

Рабинна еще не спала - видимо, дожидалась меня. Завтра нужно отвести ее к хозяину и потолковать о выкупе. Проклятие! Я совсем забыл, что потратил почти все сбережения на чары, и у меня сейчас не так много денег... Ладно. Подумаю над этим завтра.

 

 

Запись десятая. Вылазка на природу. 31 числа Месяца Урожая

 

Учитывая происшествия вчерашнего дня, я решил временно покинуть город. Этот поступок был продиктован не только необходимостью скрыться с глаз агентов императора а также избегнуть внимания воров, но и нарастающей во мне усталостью от непрерывной давки, суеты, и людского гомона. Рана нанесенная мне скальным наездником, уже вполне зажила, и я вполне готов пройтись вниз по реке Одаи и посвятить небольшое время изучению растительности этого региона. Перевалив, еще до прихода в Балмору, через гряду невысоких гор, вдоль которых лежит фояда Одаи, я покинул Горький Берег и оказался таким образом в совершенно другой местности.

Это район Аскадианских Островов - самый красивый и густонаселенный из всех регионов Морровинда. Мягкий климат, умеренное количество дождей, защищенность этих земель от холодных северных ветров громадой Красной Горы, и плодороднейшая вулканическая почва, делают эти холмистые равнины прекрасным местом для развития сельского хозяйства. Фермы тут повсюду, а особенно много их дальше, к востоку от Балморы. Разумеется, что в столь мягком и благоприятном климате произрастает великое множество растений, многие из которых обладают магическими свойствами. Вот исследованием этих-то растений я и планировал заняться.

Покинув Балмору на рассвете, я до полудня шагал на юг по фояде, и кошка Рабинна шагала за мной, неся мои вещи. Неподалеку от подвесного моста через реку, которая в этом месте течет в глубине оврага, я обнаружил лагерь каких-то странных людей - один из них был чернокожий, на редкость уродливый. Поначалу, пока я не знал, что это за люди, я держался с ними осторожно. Однако, затем мы разговорились, и они рассказали мне, что работают шахтерами. Это сообщение вызвало у меня крайнее недоверие, так как для шахтеров они были слишком чистые, а их кожа не была покрыта навечно въевшейся рудничной пылью. Да и вход в шахту выглядел как-то не так - не было здесь ни подъездной дороги, ни отвалов пустой породы, ни рудничного инструмента... Словом ничего у этой странной шахты не было. А сама она была чистенькая и словно бы ухоженная.

На мой осторожный вопрос, что же они добывают, "шахтеры" посмотрели на меня как на сумасшедшего, и пояснили, что они добывают яйца квама. Квама? Лишь тогда, поняв, что я совершенный чужеземец тут, чернокожий рассказал мне о этих животных, их роли в экономике и своей работе.

Выяснилось, что квама - это животные, обитающие в особых пещерах, именуемых в Морровинде яичными шахтами. Они живут большими колониями, структура которых напоминает семьи некоторых общественных насекомых. Квама имеют несколько разновидностей особей в своей колонии - матка, воины, рабочие, фуражиры и скрибы. Матка квама откладывает многочисленные яйца, из которых выводятся личинки — скрибы. Скрибы и фуражиры встречаются повсеместно - и в шахтах и на поверхности. Но если личинка-скриб неопасна и неагрессивна, то фуражиры считают своим долгом проверить съедобность любого встреченного ими существа. Рабочих изредка можно обнаружить непосредственно рядом с шахтой, где они занимаются укреплением входа или сводов, но воины и матки на поверхность не выходят.

Яйца квама издавна являются одним из основных продуктов питания населения Морровинда, а также экспортируются в другие провинции. Их можно готовить различными способами, а также употреблять в сыром виде; они могут оставаться свежими многие недели, что делает их полезным для хранения и перевозки морем. Маленькие яйца квама способны только утолять голод, но большие обладают также определенными магическими свойствами. Личинки квама, скрибы также вполне съедобны — в пищу употребляют особый желатин, выделяемый ими, а также их вяленое мясо. Мне дали попробовать скрибовое желе, но его вкус мне не понравился.

Второй шахтер рассказал мне легенду о матке квама несшей золотые яйца. Сказка закончилась печально: матка сдохла от мора, последнее золотое яйцо было разбито домовой мышью, а хозяева этой шахты квама умерли в нищете и забвении.

Непонятно только, как мышь "махнув хвостиком", смогла сбросить со стола довольно тяжелое яйцо квама? Хотя, в этой земле сам Хермиус Мора щупальца сломит - если тут мыши вырастают таких же размеров как и блохи, я бы не удивился, даже если бы эта мышь самостоятельно сожрала неудачливых шахтовладельцев...

Но вернемся к квама. Шахтёры следят за колонией, помогая защищать её от хищников и нападения пришлых квама, и забирают яйца из кладок, оставляя несколько для будущего развития колонии. Квама не трогают шахтёров, поскольку привыкли к их запаху и не обращают на них внимания, но вот чужаку, зашедшему внутрь, стоит быть осторожным: воины-квама представляют серьезную опасность для неподготовленного к встрече исследователя, и владеют несложной магией - пускают электрические разряды невысокой мощности.

Как я понял из объяснений, добыча яиц приносит стабильный, хотя и не слишком большой доход, так что экспорт яиц квама - довольно значительная часть экономики этой отсталой страны.

Покинув лагерь, и оставив Рабинну охранять вещи, я принялся собирать травы и коренья, с тем, чтобы вечером, вернувшись в лагерь, рассортировать их.

Исследовав район лагеря шахтеров, я пересек реку по подвесному мосту (с него открывается красивый вид), я оказался на левом берегу Одаи. Полуденное солнце сверкало в чистом небе, превращая бегущую внизу воду в золото, и покрывая все вокруг сотнями переливающихся пестрых бликов, отражающихся от воды. На левом берегу растительный мир оказался еще пышнее и богаче чем на правом. Помимо обычного здесь вереска, здесь можно повсеместно встретить болотный тростник, пробочник, комунику и соленый рис. Кроме того, распространены культуры пепельного батата, черного пыльника, золотого канета, зеленого лишайника, вереска, каменёвки и ивового цветка.

Исследуя заросли, я продвигался в сторону цепи холмов, не на миг не забывая об осторожности и периодически используя Малый Обнаружитель Жизни. Я мог продержать его не более нескольких минут, но и этого было вполне достаточно. И вот, очередной раз поднявшись на холм, немного выдающийся из гряды, я снова раскинул сторожевую паутину и почувствовал на расстоянии примерно ста футов от себя какое-то крупное животное. Я принялся пристально вглядываться в том направлении, однако ничего не заметил. Я раскинул паутину снова, и проверил нити более внимательно. Ага. Вот она, сместилась левее - никс-гончая, подобная тем двум, которых я зажарил в лесах Горького Берега!

Поскольку у этих существ было очень нежное и вкусное мясо, я решил, что было бы неплохо, добавить на ужин к яйцам квама, которыми меня угостили шахтеры, еще и бифштекс из гончей. Охотится на нее было чрезвычайно просто: я просто подготовил Пожиратель, а затем не скрываясь встал, и замахал над головой руками. Дальше все понеслось с головокружительной скоростью.

Никс-гончая рванулась ко мне как стрела, на ходу разворачивая свой длинный кровососущий хоботок. Я вскинул руки и отправил лоскут лилового пламени в сторону приближающейся гончей. Одновременно с этим, справа от меня, из кустов выпрыгнуло совершенно неизвестное мне, отвратительное и уродливое существо, передвигающееся на двух ногах, с коротким толстым хвостом, громадными рогами по обоим сторонам плоской морды и полным ртом кривых острых зубов.

Эта гадина была гораздо больше гончей, а кроме того, она подкралась ко мне незамеченной. Но мое неожиданное, резкое движение испугало ее, и вместо того, чтобы схватить меня своей ужасной пастью за левый бок, оно промахнулось, сбив меня с ног ударом рога. Я почувствовал, как взлетаю, падаю и качусь вниз по склону, который внезапно становится отвесным. Удар спиной об землю начисто вышиб из меня дух, и я даже не успел перевести дух, как увидел на фоне неба над обрывчиком, с которого я свалился, мелькнувший хвост напавшей на меня твари. Затем раздался короткий истошный визг никс-гончей и настала зловещая тишина.

Я лежал тихо, как мышь, переводя дух после внезапного нападения и падения в овраг. Тишина. Я попытался отползти поближе к склону, чтобы если тварь спрыгнет вниз, она не раздавила бы меня своими мощными лапами. Но никто в овраг не прыгал, словно бы тварь начисто забыла обо мне. Я замер, почти не дыша от страха. Все заклятия, которые я знал, начисто вылетели из моей головы. Я лежал и слушал, а тишина все длилась и длилась. И только услышав разорвавшее эту тишину неожиданно громкое чавканье, заставившее меня подпрыгнуть на месте от неожиданности и страха, я сообразил, почему тварь потеряла ко мне интерес. Она жрала гончую, убитую или раненную мной!

Ладно, даэдра с ней, с добычей! Пусть подавится! Но мне нужно было прийти в себя и отойти после нападения, а еще лучше спрятаться где-нибудь, пока тварь не уйдет. Я повертел головой, надеясь найти хоть какое-нибудь укрытие... и с изумлением увидел, что лежу недалеко от порога старой, рассохшейся двери, расположенной в склоне холма в конце моего оврага. Дверь была большая, и когда-то прочная, но ныне совершенно прогнившая и ветхая. Порог ее зарос травой и кустами, да и овраг скрывал эту дверь от посторонних взглядов - я пропустил ее даже находясь сверху, не далее двадцати футов. У входа в пещеру, ржавыми гвоздями была приколочена потрескавшаяся потемневшая от солнца и дождей деревянная табличка. Глубоко вырезанные на ней буквы гласили: "Вассир-Диданат". Не раздумывая ни минуты над тем, что могли значить эти слова, я пролез внутрь, приоткрыв косо висящую дверь.

Оказавшись в полумраке, я вспомнил об осторожности, и немедленно сплел паутину Обнаружителя Жизни. И сразу ощутил, там, в темноте, что-то... живое? Здесь, неподалеку, разумеется, пещерные крысы или еще какая-то мелочь.. Но дальше? Я осмотрел наклонный туннель, в котором оказался, наложив на себя заклятие кошачьего глаза. Мир знакомым образом изменился. Темнота никуда не делась, но она больше не мешала мне видеть.

Это, по-видимому, когда-то была шахта по добыче какой-то руды. Брошенные ржавые инструменты. Пыльные, серые стены, со следами кирок. Ржавые рельсы для вагонеток с породой. Щебень под ногами. Туннель уходящий в глубины шахты и круто сворачивающий вправо. Ничего интересного у входа не было, а идти вниз я не решился. Слишком уж странно реагировали нити Обнаружителя на того, кто прятался там. Да и какое бы животное стало жить в глубинах пыльных каменных тоннелей?

Однако, недалекое чавканье продолжалось, и я решил переждать опасность в шахте. Стыдно сказать, но мне, кажется, просто не хватало духа выйти наружу и прикончить гадину. Она была довольно массивна, и прежде чем Пожиратель убьет ее, несомненно, пройдет несколько секунд, за которые она оставит от меня кровавые клочья. Приняв решение ждать ухода твари внутри шахты, я встал на ноги, и прощупывая туннель Обнаружителем Жизни, осторожно двинулся вниз.

Несколько пещерных крыс, попытавшихся напасть на меня, не представляли никакой угрозы: благодаря заклятию я "видел" их, и к моменту когда они приближались ко мне, уже держал на наготове Пожиратель. Крыс, даже самых крупных, это заклятие убивает мгновенно.

Но вот, пыльный коридор повернул направо, потом налево, и я оказался в большом подземном зале. Здесь я обновил заклятие ночного глаза и огляделся. Видимо, именно тут и добывали когда-то руду - стены и потолок зала были изборождены прожилками и пятнами темно-серого цвета. Трудно было сказать, какого цвета они будут если удалить с них рудничную грязь и пыль. Я нагнулся и подняв с пола маленький темно-серый осколок руды, стер с него грязь. Он был удивительного, темно-фиолетового цвета, и был до странного тяжел. Хм... Такого минерала на Саммерсете мне видеть не доводилось, хотя, признаться, я не большой знаток подземных богатств Нирна.

Из зала вели три прохода: из первого я только что пришел, второй был прямо напротив, а третий зиял в правой стене. Этот, последний проход, вызывал у меня наибольшее беспокойство. Сторожевая паутина заклятия уверенно показывала мне в этом проходе наличие чего-то живого. Но то, как реагировали нити заклятия, настораживало. И этот едва ощутимый запах...

...Подземная зала, с высоким сводчатым потолком. Ровный, призрачно-зеленый свет факелов. Высокая фигура моего первого учителя колдовства, Арамиона из Шиммерена, расхаживающего в середине залы, сложив руки за спиной, и вещающего скрипучим, вызывающим зевоту голосом:

- Несмотря на то, что неоним даэдра - сложнейшая композиция, используя Правила Тональных Преобразований, по остаточным эманациям мы можем восстановить базовый мажор сути. В первую очередь, необходимо восстановить интервал между основным и терцовым тоном, и далее, двигаясь к квинтовому тону, на слух достроить четвертый и пятый вибрионы. Далее...

Я не слушаю наставника. Я даже не смотрю на него. Взгляд мой непреодолимо притягивает портал, пульсирующий багрово-красным огнем в середине круглого каменного возвышения. Дыхание иного, не нашего мира. Нестерпимый, яростный жар. И запах. Чуть горьковатый, едва заметный, запах, не похожий ни на какой другой в мире, и лишь чуть-чуть напоминающий запах раскаленного металла. Адское Пекло. Впервые я видел один из планов Забвения своими собственными глазами, а не через линзы за-предельного сканера. А перед порталом, извиваясь и крутясь в воздухе, висело невероятно прекрасное существо, состоящее казалось из переплетений чистого огня...

Очнувшись от воспоминаний, я понял, что по-прежнему стою среди пустого зала, только теперь меня окружает непроглядная темнота - время действия кошачьего глаза истекло. Обновив заклятие, я пошел обратно к выходу, машинально вертя в пальцах поднятый с пола шахты осколок. Теперь я знал, кто меня ждет внизу.

Но откуда в шахте мог взяться огненный атронах? Кому понадобилось его вызывать в этот каменный мешок? Не поэтому ли была заброшена шахта? А если так, то почему же ее так и не очистили от существ Забвения? Единственное предположение, которое мне пришло на ум, состояло в том, что, минерал, который добывали в этой шахте, не слишком ценен и вызов профессионального колдуна или боевого мага не окупился бы.

За время моих блужданий по шахте, мой глупый страх перед тварью, ждущей меня снаружи, как-то незаметно исчез. Выйдя на поверхность и щурясь от яркого света, усугубляемого остаточным действием кошачьего глаза, я неспешно сплел заклятие левитации и лениво взмыл в воздух. Поднявшись на высоту примерно двадцати футов, и немного задержавшись для того, чтобы убить животное, напавшее на меня, я поплыл в сторону реки, за которой лежал мой лагерь.

Вернувшись в лагерь, я купил у шахтеров немного вяленого мяса скрибов на ужин, и поужинал, запивая жесткое мясо водой, и с тоской вспоминая убитую сегодня никс-гончую. Поужинав, я занялся вечерней медитацией. Рабинна уже крепко спала, когда и я наконец улегся на свою подстилку. Воздух уже был по-ночному прохладным, запахи земли, трав и грибов стали сильнее. От реки поднимался туман.

Я лежал, глядя на высокое звездное небо Морровинда, отыскивая знакомые с юности созвездия. Звезды перемигивались на небе. Эти же звезды, давным-давно - целую вечность назад! - ясно светили ночами над широкой мраморной терассой одного дома, расположенного на самой окраине Алинора, среди роскошных ухоженных садов...

Я не заметил когда уснул; я спал и во сне видел свой дом. Дом, который мне никогда более не суждено увидеть наяву.

 

Изменено 21 июня, 2015 пользователем Malbogatra

[mortuus]

Господи, и ты решился взяться за описание всем известного. покритикую завтра хех. Изменено 31 мая, 2014 пользователем mortuus

[Malbogatra]

Не решился, а просто записываю игру как ее видит мой персонаж. Времени после работы на плагины нет вообще - вот и страдаю ерундой по часику в день, перед сном. Сегодня час игры, завтра час - день записал. Я хочу пройти путь Нереварина не по сюжету, а альтернативно. Изменено 31 мая, 2014 пользователем Malbogatra

[aL☢]

Щщикарно) а Бальмора глазтвсе таки режет, тем более, что не всегда в тексте она идет с мягким знаком)

[Malbogatra]

Обновлено.