Первые главы повести Track 01. Slayer - Ghosts of War -Подъем! Боевая тревога по форме номер восемь! Вопль дежурного раскаленным штопором ввинчивается в расслабленное, находящееся во власти сна сознание. Вскакиваю с кровати, хватаю одежду - сейчас это камуфляжная полевая форма, торопливо одеваюсь, путаясь в штанинах и рукавах. В последнюю очередь застегиваю на руке часы, бросив на них взгляд. Без десяти четыре.Теперь - живо в дежурку. Единственный глаз, уже привыкший к темноте, успевает заметить истошно воющую, вращающуюся под потолком красную лампу сирены... Бегу по заполненному людьми коридору. Быстрее-быстрее! Надо же, неужели по тревоге подняли всю бригаду? Вихрем врываюсь в дежурку - помещение с длинными рядами железных шкафчиков, как в раздевалке какого-нибудь спортзала или бассейна. О! Вот она, табличка с моей фамилией. Нащупываю в кармане ключ, открываю прекрасный замок. Оружие. В чехол за спиной - М500, старый, но надежный дробовик, на пояс - модификация "Магнума" под касулловские патроны ".454", на бедра - израильские "узи" четвертого поколения. Плевать, что на дворе - середина двадцать первого века, я предпочитаю старое оружие. Не люблю я магменники и импульсное оружие, даром что в разработке не менее половины из них я принимал непосредственное участие. Старею, видно. А ведь еще тридцати нет. Так, теперь дальше. "Восьмерка", да? "Восьмерка" - это построение на плацу. Кстати, учебная тревога по восьмой форме не проводится никогда. На прямоугольном пятачке бетона уже стоит человек семьсот. Слышно привычные для спешного построения звуки: выкрикиваемые команды, топот сапог, клацанье проверяемого оружия, уверенная и тяжелая поступь старших офицеров. Подбегаю к своим. -Четвертая рота, стройсь! Рравняйсь-смирррна! Становлюсь впереди. Тем временем уже набегают последние солдаты. Вот, добежали, стали в строй. Бригада "Упырь" в полном составе. Все десять рот, тысяча человек. Командующий одиноко стоит напротив... -Слушай мою команду! По две роты на машину! К аэродрому бегом - МАРШ! Все мгновенно срываются с места и мчатся к полосам, на которых явственно проглядывается силуэт ИЛ-108, недавно разработанного в транспортном отделе нашего НИИ. Вспоминаю его тактико-технические характеристики: длина...снаряженная масса...мощность движков...грузоподъемность...вооружение...В общем-то, ничего особенного. Обычный транспорт. Не самая боеспособная машинка, но отпор дать может. Тем временем уже подбегаем к самолету и занимаем места. Кто-то лег досыпать на плечо соседа, кто-то достал из кармана припасенную книжку. Страха ни в ком нет. Я давно отчаялся понять почему. Может, последовать примеру первых? Отличная идея... Мне снился зеленый верблюд, который садится на "Харлей", заводит и едет мимо ВДНХ, в последний момент увернувшись от столкновения с бордово-зеленой стеной Эрмитажа. Паркуется на постаменте статуи Свободы, спрыгивает с сиденья, удачно приземляется - на все шесть ног. А в кустах засел я с автоматом в одной руке и брошюркой "Закаливание" в другой. -БЕРНАДОТТЕ!! Черт возьми. Дайте же поспать. -Не спите, товарищ капитан. Сейчас прыгать будем, -сказал один из бойцов, протягивая мне ранец с парашютом и очки. Я кивнул, обмотал косу вокруг шеи на манер шарфа, затянул лямки ранца. На шляпе с подвернутым полем стянул подбородочный ремень. Не хочу ее терять, она на моей рыжей башне прошла больше двух десятков горячих точек. В хвосте самолета зажегся зеленый свет и открылся люк. Мгновенно похолодало.Я скомандовал: -Затяжной прыжок, высота тысяча двести! Идем попарно, я замыкаю! Первый пошел! Командир третьей роты, младший лейтенант Изотов, промолчал. Длинной цепью, с двухсекундным интервалом стали прыгать третья и четвертая роты. Вот подошла и наша очередь. Мы разбегаемся и рвемся в белоснежный, манящий провал. Выскочили. Выжидаю несколько секунд и рву тросик. Привычное мгновение ужасающего ожидания: а вдруг?.. Но сегодня, как и еще четыре сотни раз до этого, все обошлось. Я привычно раскинул руки и ноги и стал думать. Что в мелком провинциальном городке, который я видел под собой, могло произойти такого, что все ЭБФ(*экспериментальное боевое формирование - прим. авт.) подняли по тревоге в четыре утра? Война, эпидемия, поголовное превращение аборигенов в гулей? Я порылся в своей богатой и захламленной памяти. Результатом археологических изысканий стал вывод: Последний раз подобное произошло в начале Курильского конфликта. А знаете, из-за чего произошел конфликт России с Японией? Полугодичная мясорубка, где полегло четверть миллиона человек? Едва не закончившаяся повторенем Хиросимы и Нагасаки? Из-за десятка клочков суши площадью в несколько сот километров? Не смешите. Вероятнее всего, это какие-то политические тонкости, в которых я не разбираюсь. Приземляюсь, вижу свою роту уже построенной. Опаздываю. Но не фатально. *** Я вынул из кармана пачку сигарет, зажигалку, найденную десяток лет назад в каких-то руинах. Закуривая, привычно провел пальцем по странному знаку и надписи, выгравированным на ней. Hell's gate arrested. Gott mit uns. And heaven shine now. (*Врата ада заперты. Господь с нами. И да воссияют теперь небеса.(англ., нем.) - прим. авт.) Не понимаю я этой надписи. То есть перевод я знал. И дословный, и осмысленный. Но что это означает? Афоризм? Рыцарский девиз? Изречение из Библии? Эту книгу я так и не смог осилить. Ни в детстве, ни в отрочестве, ни будучи уже взрослым человеком. Странная, неприменимая к жизни мораль. Что значит "Не пожелай"? Только пожелав жены/раба/вола (нужное подчеркнуть) ближнего своего, мы начинаем совершать какие-то действия. За свои двадцать девять лет не видел ни одного праведника. Найдите праведника и выставьте его в археологическом музее как вымерший вид. Вдохнув порцию табачного дыма, я огляделся. В общем-то, обычный провинциальный городок, неуловимо схожий со всеми прочими поселениями, удаленными от столиц. Я шел вдоль строя, вглядывась в лица людей, бок о бок с которыми было пройдено множество испытаний: тот же Курильский конфликт, Армянская война, когда крохотное государство было сметено с лица земли за три недели, краткая морская схватка с США - тогда мы выиграли небольшой участок акватории. Чиж, Кот, Рельс, Мол, Луч...Все свои. Проверенные, надежнейшие бойцы. -Капитан? Крутанувшись на месте, я узрел нашего бригадира, полковника Волкова, невысокого, но очень крепкого мужика. С бритой наголо головой и мощной бородой, сплетенной в какой-то сложный убор, он походил на гнома. -Товарищ полковник, разрешите доложить! Четвертая рота построена и ждет приказа! -Вольно, Бернадотте. Давай за мной, сейчас идем к местному мэру, Федорову. -А что у нас? -У нас? У на-а-с? - протянул он с некоторым удовлетворением - нечасто удается даже старшим офицерам командовать должностными лицами. - У нас, капитан, подписанное лично президентом постановление о эвакуации Сосенского. Так называется эта дыра. Track 02. Rammstein - Hallelujah Город укреплялся. Ставились на дороги мешки с песком, станковые пулеметы, распределялись патрули и часовые, на крыши домов с вертолетов ставили ЗРК. Даже подошло несколько танков. Т-128, "Каракатица". Стодвадцатимиллиметровое основное орудие, два ракетных комплекса, четыре спарки магменных пулеметов. В общем, машина смерти летит, сметая всех и все такое прочее. Хотя танк как раз таки не летал, а неторопливо полз на шести независимых гусеницах. За перекрытие дорог отвечала моя рота. Я пробежался по периметру города, проверяя мешки, оружие и амуницию. Все было в порядке, более чем. Проверив последний пост, я неторопливо пошел по улице. За заботами незаметно пролетел день, и уже смеркалось. Я взял из пустующего киоска (мерзавец!мародер!) бутылку колы и, временами из нее отхлебывая, двинулся в сторону мэрии, где временно расположился штаб. Войдя, я поднялся по лестнице и вошел в кабинет мэра. Сам он сидел в кресле, глядя в окно и демонстративно отвернувшись в сторону от командиров рот, споривших над расстеленной на длинном столе для совещаний картой мелкого масштаба, изображавшей окрестности городка. Как из рога изобилия сыпались цифры, схемы обороны... -А здесь вот - котел. -Почему это атаковать будут сюда? -Но все прочие участки ослаблены до предела.. -Огневая точка здесь ничего не даст! Никогда я не отличался тягой и талантом к тактике и стратегии. А посему отпросился у бригадира и пошел досыпать, поставив в часах будильник на восемь вечера. Не раздеваясь, я рухнул на кровать. *** На этот раз сон был другим, более или менее осмысленным. Я увидел самого себя. Не того Данилу Бернадотте из бригады "Упырь", с повязкой на глазу, десятками шрамов и татуировок, что был заочно объявлен военным преступником трибуналами Армении и Японии, а простого французского парня, недавно закончившего университет, живущего любимым делом... Рывок! Резкий, сильнейший рывок сбрасывает меня с постели. Я увидел над собой двоих дюжих парней в рясах. Не вставая, я крутанулся на полу, взмахнув ногами, словно стрелками обезумевшего циферблата. Тело действует быстрее разума..Прыжок вверх! Ногой, разворот, еще раз. Вот так. Одному больше не похвастаться смазливой мордой, а у второго пробит череп. Какого черта? Монахи?! Внезапно я почувствовал укол в спину. Обернувшись, увидел еще одного, с пистолетом в руке. Линолеум на полу прыгнул ко мне. Замелькали перед глазом черные и зеленые мушки, колени подогнулись... -Проблемка, да? А, поп? - ехидно спросил я, взвившись с пола, и уже стоя направив ствол пистолета в лоб противнику. Попом я его назвал потому, что уже увидел крест на груди. Правда, какой-то странный, но без всяких сомнений - христианский. Людям вообще неизвестно о существовании инквизиции у каждой религии христианской ветви. Католики, протестанты, англикане и прочие мормоны. В том числе и православные. Но только в России она курируется лично патриархом. О ее, инквизиции, существовании неизвестно даже высшим лицам государства. Я даже припомнил, как называется православная инквизиция. "Гнев Господень". Комплектуется из наиболее фанатичных монахов. ЭБФ они считают еретиками и нечестивцами. Кому напомнить, что инквизиция делает с еретиками? Никому? Игольный пистолет с лязгом рухнул на пол. Монах задрожал. -Господи...-прошептал он. Креститься, впрочем, не стал. Свободной рукой я нащупал то, что ударило меня в спину. Это было что-то вроде наконечника стрелы с ампулой внутри и оперением. -Яд? Транквилизатор? Ну?! -Снотворное..с-слоновья доза... Судя по голосу, его ужас был неподдельным и близким к суеверному. Еще бы. Обычный человек, даже самый здоровый, получивший такую ампулу, провалялся бы минимум трое суток. А я встал через четыре секунды. Ну да не уподобимся героям голливудских боевиков и не будем вести допрос врага, имеющего при себе (что я отчетливо видел) оружие. -Еще оружие есть? Он помотал головой.В ответ я отвесил ему пинок в пах ногой в тяжеленном ботинке. -Врешь, скотина. Что это у тебя подмышка оттопырена? Лицо монаха исказилось. Он дрогнувшей рукой, медленно, вынул из-за пазухи короткий ножик. Сантиметров десять, не больше. Но чтобы прекратить чью-нибудь жизнь - вполне достаточно. Я коротко ткнул противнику стволом в лоб, заставив его инстиктивно отшатнуться, и сразу же ударил левой рукой в висок, несильно, только чтобы выключить. Нашарил в одном из карманов веревку и накрепко прикрутил его запястья к лодыжкам. Не слишком-то гуманно, согласен, но надежно. Даже ползти, находясь в таком раскоряченном положении, очень трудно. Через открытое окно донеслось далекое эхо первого взрыва. "Началось" - подумал я."Террористы атакуют". Минут через пять я пойму, что изрядно ошибся. Пока же это было не существенно. Я рванул наружу через окно (благо оно было открыто и вообще был второй этаж)...Хм, я что, так и спал с оружием? М-да, изрядно же я не выспался. И впрямь - пролежни от кобур и чехлов слегка ныли, ну да ладно. Приземлился я тяжело, на колено - киберсимбионты в крови еще не до конца растворили отраву. Раз-два-три-четыре... И тут ударило по-настоящему. Жуткая смесь звуков - гул взрывов, треск пробиваемого и оседающего бетона, звон бьющихся стекол, треск выстрелов и криков - от боли и о помощи, команд и крепкого мата. *** Катя Алексеева сидела у себя в комнате, оперевшись о стену. Отец ушел на работу и до сих пор не вернулся. Почему? Ей было скучно. Было совсем нечего делать. Может, позвонить парню? Хотя нет, они недавно поссорились, и хотя виновата в этом была она сама, извиняться она не собиралась - из гордости. Катя села за компьютер и вышла в сеть. На стартовой странице - какой-то бизнес-газеты, в списке новостей значилось следующее: "Поселок Сосенский Калужской области атакован террористами и эвакуирован". Теперь ей стало страшно. По-настоящему страшно. Ведь она видела теракты и бои только лишь в выпусках теленовостей. А теперь... В тот же миг она услышала страшный грохот. Почувствовала, что дом качнулся. И появилось четкое осознание близости опасности, от которой не скрыться. Она не стала бежать или звать на помощь... Ее рука сама взяла со стола коммуникатор и ввела выученный наизусть(что она яростно отрицала) номер. Гудки, гудки...Он же всегда таскает при себе телефон, разве нет? -Алло? -Привет, Егор, это я. Голос в трубке потеплел: -Привет, Кать. Он говорил спокойно, будто и не было той ссоры. -Да нормально. Егор, знаешь, я хотела тебе сказать... -Что? -Я люблю тебя. Как в плохой мелодраме...но должна же она была когда-нибудь это сказать? А времени почти не оставалось. Екатерина Алексеева, влюбленная девушка шестнадцати лет, впервые влюбленная, умерла мгновенно. Но еще раньше прервалась связь. Узкий осколок бетонной стены чудовищным гвоздем прибил трубку к ее черепу.
