Un'Schtalch

Примечания к Lore Infernal City (источник http://www.imperial-library.info/content/infernal-city-lore-notes) Аргония “Зут, Ваксути и Каок” - аргонианские проклятия/восклицания. 16, 46 “Когда Врата открылись, аргониане ринулись в Забвение с такой яростью и мощью, что Лейтенаты Дагона были вынуждены закрыть их.” 19 Оракул Ветра - лодка Изта-Наша, двоюродного брата Светло-Глаза. 20 “Зу” - некоторое подобие подтверждения. “Я пойду, зу?” (Напоминает чатланское “Ку”) 33 Джель, древний язык Аргонии - “ближайшая речь к мысли”. Люди не способны произносить его достаточно хорошо, чтобы общаться на нем. 33 Аргониане называют себя “Саксхлил”(Saxhleel).34 Слово “Лукиул” обозначает “ассимилировавшийся” на Джель и используется для обозначения Аргонинан, живущих под Имперским влиянием. 34 Аргониане имеют несколько имен. Светло-Глаз - имперское имя. Версия на Джель - Вутилул. 34 “Хист были многими и были единым. Их корни, похороненные глубоко под черной почвой и мягким белым камнем Чернотопья, соединяли их воедино, тем самым соединяя всех Саксхлил, всех Аргониан. Хист дают их народу жизнь, форму, возможности. Это Хист прозревали тени во времена Кризиса Забвения, это Хист призвали аргониан обратно в болота, это Хист победили силы Мехруна Дагона, это Хист изгнали Империю в море и принесли опустошение в земли своих заклятых врагов в Морроувинде.” 34 Поскольку Хист имеют объединенное сознание, есть возможность для одиночного дерева “уйти в изгнание” и “сбежать от себя”. В таком случае Хист уничтожают дерево-изгоя. В последний раз это случилось с деревом в Лилмоте более трехсот лет назад. Нынешний Хист вырос из частей его корня. 34, 54 Чешуя по-настоящему старых Аргониан местами становится прозрачной. 47 “Цонашап”- что означает “плывущая лягушка” - суднo, пришвартованное в Лилмоте. 48 Южная Бухта Лилмота кишит морскими дракончиками. 49 Мангровые деревья растут по всему побережью Чернотопья.50 Морские дракончики напоминают гигантских крокодилов с ластами вместо лап. 51 В бухте Олиила есть небольшие песчанные банки, затопляющиеся в сильный прилив. 52 Вдоль побережий Аргонии тянутся рифы. 52 Одна из легенд Аргонии гласит, что когда-то мангры были пауками, которые досаждали Хист и были превращены в то, чем они являются ныне. Где-то в десяти милях от Лилмота есть “одиночная скала, возвышающаяся более чем на сотню футов над окружающими джунглями. Она казалась неприступной, но Светло-Глаз повел [Аннаиг] в пещеру, открывшуюся в основании скалы из мягкого камня Лилмота. Она неуклонно вела наверх, в некоторых местах в скале были вырублены ступени. Поблекшие рисунки, изображавшие ползущих змей, цветущие цветы, а чаще нечто, не поддающееся анализу, украшали подъем, а боковые галереи усиливали впечатление странными фигурами полу-деревьев полу-аргонинан, вырезанных в камне. Мох и низкие папоротники [росли] на плоской поверхности вершины скалы.” 54 Аргониане рефлекторно открывают рот, если пощекотать под челюстью. 56 Аргониане всегда чувствуют близость Хист, пока находятся в болотах. Говорят, что если забрести далеко от топей, то можно потерять их [Хист] прикосновение. 58 Земли южнее Лилмота свободны от лесов и заняты рисовыми плантациями. 61 Плантация Херегард - одна из немногих ферм под управлением Бретонов. Она находится к югу от Лилмота. 60 “Широко распространено поверье, что аргониане получили свои души от Хист, и когда кто-то из них умирает, его дух возвращается к Хист, дабы снова пройти жизненный путь. [Для Светло-Глаза] это казалось достаточно разумным, по крайней мере при обычных обстоятельствах. В темных закоулках его грез и глубинах раздумий были изображения, запахи и вкусы, ощущение которых та часть Светло-Глаза, что умела чувствовать, не могла вспомнить. 90 “Концепция, которую имперы называют временем не имела названия в родном языке [Светло-Глаза] - [Джели]. Де-факто, наиболее сложной частью в изучении тамриэлика были глаголы, которые изменяются для обозначения времени, когда что-то произошло, как будто наиважнейшей вещью в мире было установление линейной последовательности событий, как будто объяснение событий таким образом лучше целостного понимания.” 90 “Для народа [Глаза] - как минимум для наиболее традиционной его части - рождение и смерть были единым моментом. Все в жизни - все в истории - было единым моментом, и только игнорируя большую часть содержания этого момента можно попытаться создать иллюзию линейного развития событий. Соглашение видеть вещи таким ограниченным образом и было тем, что другие народы называли “Временем”. 90 Шипы аргониан служат для привлечения противоположного пола. 91 Д`арил - что приблизительно можно перевести как “видеть все в экстазе” - наркотик, любимый аргонианами, описан Гадюкой-под-Луной. Он “действует в несколько этапов, каждый из которых не похож на предыдущий, и это смущает чувства”, видимо вызывая у принявшего состояние синестезии. Данное вещество смертельно для всех, кроме аргониан.

Поздравляю гренцога с очередным прожитым годом! :salut: :salut: :salut:

MOAR неудачных причесок у суровых юношей.

Бякс, Орче с меня ростом - см последнюю фотку.

Только что пришел домой. Ночной Питер - Ня!

Недавно спал в поезде. Болела голова. Как приятно было обнаружить себя во сне, в котором ты дико счастлив, совершаешь странные танцующие движения под светом звезды и луны в месте, которое дублирует с точностью соседний двор. А потом была замечена милицейская(нынче уже полицейская) машина, которая агрессивно выехала из-за угла. Пришлось бежать, ударить ключом домофон, рвануть дверь подъезда, и чертовы 128 ступенек до квартиры. Что интереснее, я "проснулся" в другой сон, который тоже казался до ужаса реальным - Питер, любимый ночной маршрут от Александра Невского до Лесной по северному берегу. Отчего-то болел глаз, будто фигнал поставили. И среди этого сна начался какой-то жуткий сюрреализм, от которого я очнулся. Страшнее было то, что я _Вспомнил, что до этого во снах дважды просыпался в другой сон. Терзали сомнения в реальности происходящего.

Оба дня. В любое время после двух-трех дня(раньше будет внешний вид "Аленушка на природе, 21 век") и до часу ночи.

А какие собственно причины мешают провести встречу в два этапа-субботу и воскресенье?

Я хочу, и все же буду! Действительно, где и во сколько стыкуемся?

Очередная порция графомани, пришедшей вечером в голову. Тапочки приветствуются. Под низким бревенчатым потолком,с которого свешивались пучки сушеных или сушащихся растений, на старой, но очень чистой деревянной лавке лежал в бессознательном состоянии человек. Черты лица его были безмятежны, как у сытого спящего младенца, дыхание его было ровно, насколько позволяло сломанное ребро, а внешний вид говорил о том, что он пережил довольно сложную драку. На шее его виднелись отметины, будто от укуса какого-то животного, левую ладонь покрывали уже зажившие шрамы, судя по краям — от порезов, нанесенных каким-то острым предметом. Человек резко открыл глаза. Весь его вид говорил о том, что он явно не понимает, где он, и что, во имя всех духов Ветра происходит. - Очнулся, голубчик, и двух закатов не миновало, - раздался женский голос неопределенного возраста. - Где я? И кто ты, хозяйка? - Спавший поднялся и оглядел комнату. Увиденное не сильно его обрадовало, впрочем виду он не показал. Повернув голову в сторону окна, Человек-бывший-у-Костра заметил хозяйку сего дома. Внешность ее вызывала удивление — одновременно она казалась и старухой, и девушкой-подростком. - В моем скромном жилище, - хозяйка совсем по-детски улыбнулась. - Что же до меня — это очень долгая история. Можешь называть меня «Эй, ты», я не обижусь. Люди, которые знают мое имя имеют странную власть надо мной, - хозяйка внезапно стала серьезной. - Ты сказала, что не прошло и двух закатов. С каких пор, и как я вообще здесь очутился? - Ветер принес весть о тебе. А точнее, я нашла тебя избитым до еле живого состояния, рядом лежали мертвые тела, судя по снаряжению — местных бандитов. Не знаю чего вы не поделили, но я давно не видела, чтобы полусожженый труп был одет в абсолютно целую одежду. Человек-бывший-у-Костра схватился за голову, словно пытаясь удержать внутри нее нахлынувшие воспоминания о бое. Он урывками вспоминал, как резал себе левую ладонь и кровью из нее рисовал в воздухе какие-то узоры, вспоминал странные слова, которые будто произносились существом, чей речевой аппарат сильно отличался от человеческого. Под конец он вспомнил мешочек с косточками, на которых нацарапаны знаки. Человек дернулся, сунул руку к поясу, пытаясь что-то найти на нем. На свет был извлечен потрепаный холщовый мешочек, похожий на те, в которых носят свои гроши бедняки. Следуя неведомому порыву, Скиталец достал оттуда косточку. Она была гладкой, насколько позволяла сама ее поверхность. - Вирд, она же Неизвестность, - прокомментировала девочка-старуха извлеченную на свет руну. - Почему-то я не сомневалась, что ты достанешь ее, Гест.

Потому и в зарисовках. Ну а родственники-призраки... Кто сказал, что они не плод его воображения, раздразненного испарениями, из которых состоял "волокнистый туман"?

Ночь упала на холодные холмы Рид-Хавеля. Вместе с ночью припоз холодный, волокнистый туман, саваном мертвеца укутавший развалины старого форта, чьи камни торчали подобно гнилым зубам мертвеца. И среди этих мрачных руин горел неяркий костерок, у которого дремал закутанный по самые брови в потертый плащ незнакомец. Никто не знал, кто он и откуда. Никто не помнил его имени, и уж тем более никто не слагал о нем легенд. Спящий был просто безымянным бродягой, коих довольно много появилось в эти мрачные времена. Чуткий сон Человека-у-Костра (давайте называть его так) был прерван воем хищника. Воем не торжества, не голода, но боли. Спавший улыбнулся и снова закрыл глаза. По-видимому его не беспокоил более ужасный звук, доносившийся откуда-то из тумана. Спустя полчаса выл уже не один «страдалец», но целый хор. Человека-у-Костра, однако, сие совершенно не волновало. Ближе к утру костер его угас и развалины окутало ватной тишиной. Спящий проснулся от холодного прикосновения полупрозрачной ладони к лицу. -Ты не осторожен, Скиталец, ибо не все призраки холмов боятся твоих рун. -Да, Мириэль, например ты. А так же Флавин, Гернир, Верис... -И твоя драгоценная сестрица, да. Ты же помнишь, почему мы просили тебя не приходить сюда, Скиталец? Человек-у-Костра не ответил. Он молча достал потертую книжицу с разрезом на кожаной обложке и показал призраку. -Я обещал не приходить сюда, пока не найду это, не так ли? -Но как?.. Их диалог был прерван появлением других призраков. -Итак, наш брат соизволил вернуться. Как можно заметить, даже с Памятью. Однако чего же ты хочешь, Душа Водопада? -И тебе доброго утра, Фириэль. Всего лишь оставить мою находку здесь и вернуться к жизни Скитальца, оставив посмертие вам. Знаешь ли мне за годы поисков понравилось обитать в теле, которое способно чувствовать мелкие капли дождя на ветру. Человек-у-Костра бросил легким движением книгу на землю, встал, поправил плащ и ушел, оставив призраков прошлого с тем, что было им действительно дорого.

А это он и есть. История о существе, которое аналогичная книжка убила. Разница лишь в том, что в Ехо Книги действовали на всех и были драгоценными оболочками к стихам одного Магистра, а здесь Книга была предназначена только одному читателю и создана была несколько иным путем.

Фрей-Хар сидел в библиотеке Академии Баттлспайр и водил длинным когтистым пальцем по строчкам очередного магического фолианта, выискивая полезую информацию о преодолении контроля разума. Очки в черепаховой оправе довольно причудливо сидели на вытянутой морде аргонианина. Увы, несмотря на прекрасные магические данные, ящер был бессилен поправить слабеющее в условиях ближнего Забвения зрение, а потому был вынужден пользоваться столь несовершенной конструкцией для чтения. Спокойно закрыв очередной не оправдавший ожидания увесистый том, Фрей-Хар, коснувшись длинным раздвоенным языком кончика носа, встал. Время было уже достаточно позднее, а потому организм его уже настоятельно требовал отдыха. Ящер погасил магическую лампадку и быстрым шагом покинул читальный зал, неся стопочку книг в сторону библиотекаря, долговязого худощавого бретонского паренька, подрабатывавшего здесь на полставки в свободное от занятий время, поскольку его таланты оказались недостаточными на переводном экзамене, чтобы получать стипендию в этом триместре. Аргонианин расписался в ведомости книг, вынесенных из библиотеки, и ушел в дормиторий, попутно умещая книги в сумку. Шел уже второй год, как его перевели сюда на окончательный этап подготовки боевого мага Легиона по направлению "Война", второй год без тихого шепота Хист, направлявшего его в первой половине жизни. Впрочем, жизнь лукиула не была настолько тягостной, насколько может показаться, если вспомнить как Саксхлил воспринимают время. Спустя пару часов терзаний от бессонницы, которой вздумалось напасть, Фрей-Хар опустил балдахин кровати, перевесился через нее, достал один из заинтересовавших его в библиотеке трудов, и принялся за чтение. Длинный раздвоенный язык коснулся светящегося мертвенно-зеленым носа ящера, пересыхавшего под воздействием магии. Через некоторое время сухой и тяжелый слог автора, жившего, судя по оборотам еще при Ремане Первом, навеял необходимую сонливость. Так ничего и не усвоив, аргонианин предался в руки местного собрата Морфея. *** На следующее утро был семинар, к которому так готовился наш герой. Проспав полчаса против обычного, Фрей-Хар обнаружил, что времени на завтрак у него не остается, отчего в неважном расположении духа бежал по длинным и неудобным лестницам Академии, в которой левитация была запрещена из соображений безопасности везде, кроме тренировочных залов. Цокая когтями по каменным плитам, аргонианин пробурчал что-то неодобрительное в адрес обнявшейся на его пути парочки первокурсников, сильно напоминавших Кейда и Треннеле, ребят по слухам талантливых, удачливых, но безалаберных до неприличия из-за переизбытка ветра в голове. - Каок! - прошипел споткнувшийся лукиул, задевая хвостом тяжелые доспехи, за каким-то даэдротом поставленные напротив входа в аудиторию. Доспехи отозвались грохотом, но, то ли под собственным весом, то ли под воздействием магии, устояли. Влетев в аудиторию, Фрей-Хар обнаружил, что успел добраться раньше преподавателя. Взгляд на часы, однако, вызвал некоторое беспокойство: отличительной чертой Тиберия Валуса была именно пунктуальность. Спустя пару минут в поле зрения появился альтмер. - Господину Валусу сегодня сильно нездоровится, а потому занятие проведу я, - пояснил безмолвно вопрошающей аудитории декан, который заслуженно считался одним из лучших преподавателей Баттлспайра. -Насколько я помню, нынешнее занятие посвящено контролю разума. Думаю, стоит показать тем, кого называют "живым оружием Империи", насколько они уязвимы без поддержки специалистов не столь... разрушительного профиля, - хитро улыбнувшись, Аралькано сделал шаг влево, будто отделяясь от своего тела, оставшегося стоять на месте. - А теперь вопрос - если я сейчас отдам приказ уничтожить мое тело, что вы сделаете? Не бойтесь применять сильные заклинания, - альтмер продемонстрировал амулет поглощения, висевший на шее. Речь его забавно разделялась между обоими телами, что малость вводило в заблуждение. -Пли! - приказал он хором, и в деканов полетели различные воплощения Разрушения. Где-то треть в правого, столько же в левого. Кто-то постарался и накрыл обе цели массовым огненным шаром. Фрей-Хар потянул воздух носом и, моргнув, послал маленькую молнию себе за спину, откуда незамедлительно раздались сдержанные выражения на альдмерисе. Развернувшаяся в ту сторону аудитория обнаружила третьего декана, появившегося в зеленоватой дымке. Лицо Аралькано выражало смесь удивления, злости и желания рассмеяться. - Вы знали, что те двое были иллюзиями? - поинтересовался он. - Этот ан не чувствовал запаха от вошедшего в аудиторию. Зато он чувствовал запах кого-то за спиной. Потому оно, как это, понадеялось на удачу и выполнило приказ таким образом, - ответствовал Фрей-Хар. - В увольнение пойдете вне очереди, - рассмеялся декан.- А теперь вопрос, каким образом можно было понять, где настоящая цель? - Обнаружение жизни? Иллюзии не оставляют сиреневой дымки, - раздался чей-то голос. - Прекрасно, значит, на первом году вы что-то усвоили, - альтмер довольно улыбнулся. - Однако судя по реакции зала, господин Валус не сильно утруждает вас размышлениями. Остаток занятия группа записывала способы распознавания различных иллюзий и вмешательств в сознания, равно как и способы борьбы с ними. Фрей-Хар откровенно скучал, поскольку все это было в прошлом году. Страница рассыпалась... *** До обеда время протекло за практическими занятиями по иллюзиям и тренировками в искусстве Разрушения. После обеда ожидалась оружейная подготовка - то, что помимо знания устава и подчинения приказам отличает магов Легиона от их коллег из Гильдии Магов. После нее, с алебардой за спиной, измученный аргонианин, облаченный в полужесткие доспехи, шел в раздевалку, а следом и в оружейную, чтобы сдать амуницию, когда случилось два не очень приятных события. Первое - зазвучал сигнал тревоги, что само по себе было явлением весьма нехарактерным для Академии. Второе - в коридоре из-за угла появились двое агрессивно настроенных вермаи. - Ксу! - прорычал ящер, посылая в одного из незванных гостей параличом, одновременно делая быстрый, насколько это позволяло уставшее тело, рывок ко второму с алебардой. Быстрым ударом серебреного по уставу лезвия Фрей-Хар снес голову даэдрота, после чего резко вогнал обратный конец алебарды, окованный все той же серебреной сталью в грудь второго. Избежав таким образом когтей порождений Забвения, будущий боевой маг побежал, цокая когтями по камню, в сторону дормитория, на ходу прикидывая, что шансов найти кого-нибудь знающего, что происходит, так больше. Спустя несколько коридоров и одну длинную лестницу глазам ящера открылась неприятная картина. Двое скампов утаскивали бесчувственное тело младшего преподавателя Тиберия Валуса в открытые Врата Забвения. Рассчитывая разделаться с ними так же, как и с предыдущим своим неприятелем, аргонианин послал в одного из них заклинанием паралича. К сожалению, попадания он уже не успел зафиксировать, так на его сознание тяжелой пеленой пала тьма. Еще одна страничка рассыпалась... *** Очнулся Фрей-Хар в клетке, что уже не предвещало ничего хорошего. Вокруг было темно, сухо и тепло, что так же не сильно радовало. Картину довершал бессознательный сородич, в котором наш герой по рогам опознал Силе-Рана с отделения Поддержки. Аргониане не часто общались в силу тех или иных причин, но такое соседство было весьма приятно. Наложив с превеликим трудом на себя "Кошачий глаз", Замерзшее-Сердце огляделся. Он находился среди огромного зала, где висели еще десятки таких же клеток, в некоторых из которых он смог разглядеть бессознательных товарищей. В углу зала его слабеющее зрение показало что-то похожее на сложенное оружие, впрочем, точно сказать он не мог. Убив полчаса своей жизни, Фрей-Хар смог привести в чувство товарища. Бегущий-Тихо выслушал рассказ об обстановке, потрогал неприятно холодные прутья решетки, попытался открыть замок магией и обнаружил, что клетка имеет неприятное свойство ее поглощать. Потянулись долгие часы бездействия... Спустя пару суток, хотя время в этом месте отмерять было нечем, Фрей-Хар, порядком страдавший от обезвоживания и голода, очнулся. В Зале было явно светлее. Раздался громкий низкий голос, с режущим ухо акцентом. - Очнитесь, черви! - яростно приказал он. - Лорду Имаго Шторм угодно развлечься. Посему вы, [эпитет на даэдрике, который Фрей не понял], в недалеком будущем будете сражаться, чтобы хоть какое-то завтра наступило для вас. Вас накормят, - тут он грубовато усмехнулся, - и выпустят на Арену. Выжившие увидят еще один день, если конечно выжившие будут, - жуткий смех заполнил Залу, отражаясь эхом от стен. Через час дурно пахнущие руки скампов вышвырнули ящера на песок под большим решетчатым куполом Арены. На его шкуре появились три крупные красные точки, назначения которых лукиул не знал. Противником ящера были на первый раз три скампа, по виду - молодняк. Испепелив первого, Фрей-Хар заморозил второго, разбив статую на мелкие кусочки алебардой, которую он обнаружил подле себя. Третий скамп трусливо заверещал и был уничтожен после неудачной попытки увернуться от шарика парализации. Под рев незримых зрителей Аргонианин был грубо выведен с Арены, разоружен и брошен в свою клетку. Через некоторое время там же появился и Бегущий-Тихо. Обменявшись впечатлениями и идеями, как попытаться организовать массовый побег, ящеры улеглись спать. Со следующего цикла бодрствования потянулись бесконечные мелкие и не очень сражения на песке Арены. Видимо Имаго Шторм любил наблюдать, как смертные пытаются спасти свои шкуры и души, поскольку кровавые забавы продолжались практически круглые сутки. Так прошла где-то неделя. Распались несколько слипшихся листков... *** Тем временем население клеток планомерно сокращалось. Кого-то еще в первый день загрызли скампы. Кому-то голову снес высокомерный дремора-кинвал. В один прекрасный, если можно так выразиться, день пропал сосед Фрей-Хара. В своем ужине он случайно заметил аргонианскую чешую и ужаснулся, поняв, откуда бралась та снедь, которой их кормили. Как и прежде, Аргонианина вытолкнули на Арену. Однако на сей раз ситуация выглядела несколько иначе. Вместе с ним на песке было еще несколько боевых магов. "Живое оружие" выглядело мягко говоря не очень. У многих были одичалые, затравленные взгляды, однако были и те, кто держался так же хорошо, как и Фрей-Хар. Дверь в противоположном конце Арены открылась. Оттуда, пригнув голову из-за низкого прохода, вышел гигант в полтора раза выше любого из пленников. Темно-красные доспехи и шлем его украшали пылающие руны, левой рукой он волочил огромный молот, так же покрытый руническими узорами. - Убейте его, и будете свободны! - раздалось откуда-то сверху, после чего раздался очередной, порядком утомивший всех взрыв демонического хохота. Гигант сделал шаг, взмахнув молотом. В несбывшиеся надежды Империи полетела сфера из по-змеиному переплетавшихся молний. Вперед рванулся какой-то паренек-данмер, чьи остатки униформы говорили о принадлежности отделению поддержки. На ходу проорав формулу поглощения заклятий, он получил разряд в грудь, осознавая, что его колдовских сил не хватает, чтобы полностью нейтрализовать молнию гиганта. Его одежда загорелась, и он упал, дергаясь в агонии. Видя столь бесславную смерть товарища, потенциальная элита Имперских Боевых магов ответила шквалом разнообразных заклинаний. Совершенным шоком для некоторых первокурсников было то, что ни одно заклинание не достигло цели. Гигант делал странные шаги, раздваиваясь и сливаясь воедино, то уворачиваясь, то совершенно нагло принимая огненные шары на своего иллюзорного двойника. Фрей-Хар нервно консулся языком пересохшего кончика носа. Что-то в этой ситуации казалось ему знакомым, вызывая ощущение дежавю. Прошептав формулу для обнаружения жизни, он был неприятно удивлен - гигант был совершенной иллюзией. - Иллюзия! - громко крикнул он, чтобы его соратники могли услышать и прекратить осыпать обманку бесполезными заклятиями. Несколько не растерявшихся магов поддержки послали в иллюзию развеиванием, отчего фигура исчезла и появилась вновь у двери. Аргонианин крепко задумался, смотря на сиреневые дымки вокруг себя. Его внимание привлек тот факт, что первая и единственная жертва до сих пор оставляет ауру живого существа. Поймав кого-то за потрепанный рукав униформы отделения Поддержки, он кивнул в сторону безжизненного на первый взгляд тела, мол, можно еще как-то помочь. Вместе с ним ящер подошел к данмеру и склонился над ним. Следующие мгновения словно взорвались событиями: тело резко дернулось, и Фрей-Хар понял, что у него в груди торчит рукоять даэдрического кинжала. Дальше, уже сквозь наступающую пелену тьмы, он увидел, что данмер начал расти, обретая облик того гиганта, что они успешно загнали в противоположную часть Арены. Рассыпалась последняя страница... *** Король Прыгунов, уже обезображенный проклятием Мироеда и ныне известный под именем Дагона, сидел на своем троне, запертый в Мертвых Землях и смотрел глазами Сиррана Ангада на ящера, умиравшего в своей кровати от сердечного приступа, держа в руках обложку, из которой сыпался прах страниц. - Так вот куда спрятал Жадина этот пожеванный кусочек прошлой Кальпы, - пробормотал Демон, в доброй прыгающей глубине своего черного сердца жалея аргонианина, которого пришлось убить, чтобы избавиться от очередного кусочка проклятия. - Имаго, пошли к Азуре этого безумца Тарна, когда он в очередной раз будет предлагать мне Баттлспайр, - улыбнувшись зубастой пастью сказал Дагон. - Вместо этого можешь устроить вылазку еще куда-нибудь, на твой вкус. В Опасную Тень, например...

А теперь пожалуйста покажите объявление про минимум в 5 авторов, которое датируется началом конкурса. Чисто чтобы все прошло красиво.

Так, бояре - два вопроса: 1) Таки 14 в Москве будет что-нибудь? 2) А можно Питерскую сходку на одну неделю вперед сдвинуть?

Мои поздравления другим участникам и в отдельности Игхару! Вот только не надо меня бить по голове, я честно применил знания из перевода заметок к Адскому городу на одного ящера ^.^

Другие Времена - AlexHog - очень похоже по стилю и косвенным уликам. Шрамы - Speax-with-the-Storm, натурализм его выдает с головой Imperium Omnia - Ighar Raven, напоминает его тексты в ролевой. Или же Boeny - монолог напоминает его "Мир Слез" Золотая Клетка - Slag или Василий Что было бы, если б даэдра на Русь пошли - ФФ, лапотькоръ жеж. Хотя есть вероятность, что это Теплый Летний Дождь Слава Империи - Sylvius или Атронах - оба поставили высокие оценки этой "прелести" Путь длиной в века - Lord_Hyro-Lang Молот Войны - за неимением идей - lol=) Запретное знание - VivecShaman Книга Исчезающих Страниц - Муурн Шепард Lock in

А вот это печально - я еще скорее всего буду на обследовании лежать.

Августовская же планировалась в Питере, не?

Точно и безоговорочно 14.08.2012 с 12(дайте пообедать) и до 21.30(мне еще доехать до вокзала надо) я свободен и буду в столице. Фри, тогда можно будет с тобой попытаться состыковаться, если ты тогда же будешь свободна)

М... Я в Москве буду 14 весь день, пораньше никак(

Итак, вставлю и я свои 5-7 копеек. I.Запретное знание II.Шрамы III. Что было бы, если б даэдра на Русь пошли IV. Молот войны V. Слава Империи. VI. Книга Исчезающих Страниц. VII. Золотая клетка. VIII. Imperium omnia IX. Другие времена X. Путь длиной в века

По ночам прекрасно идут "Снежный Лев", "Навигатор", "Сестра Хаос". Раннее на "поработать" не пробивает, увы. А так - попеть хором невпопад "Стаканы" в хорошей компании - милое дело.