Воскрешение. Часть вторая. Когда жизнь отнимает самое дорогое, Хочется мстить всем повинным в этом, Но время способно залечить все раны, А месть перестаёт быть главной целью жизни. - Тифон мёртв, я поверить в это не могу, ведь ещё недавно он был рядом со мной, и вот его уже нет. Он растаял, как утренний туман. Я уже месяц хожу на эту могилу, но по-прежнему, не могу забыть события, произошедшие при нашем побеге. За это время она покрылась красивыми цветами... Я верю, что это признак душевной красоты похороненного. Красивая черноволосая девушка поднялась с колен и вытерла слёзы. За последний месяц, не было ни дня, чтобы они не лились из её прекрасных глаз. Она окинула взглядом местность, окружавшую одинокую могилу. Мир ни капли не изменился: всё так же на небе веселилось солнце, обледенелые склоны гор отливались серебряным блеском, трава колыхалась на поле, повинуясь дуновениям ветра. Ей казалось, что нет во всём мире девушки более печальной, чем она. С детства отец учил её быть сильной, и она шагала по жизни гордо, придерживаясь его советов, пока из разумного человека, отец не превратился в законченного алкоголика. Девушка сломалась. Все полученные знания оказались бесполезными. Потом отец умер, оставив в наследство лишь тюремную камеру, в которой она могла дожидаться только смертного приговора. Смирившись со смертью, она спокойно ожидала своего последнего часа, пока не появился герой, пожелавший спасти её. Но, и тут не сложилось: герой мёртв, а она опять одна в этом проклятом мире. Есть от чего опустить руки... С одной стороны её ждёт мир, полный опасностей, несправедливости, требующий немедленного разрешения всех этих проблем. С другой стороны стоит мирок, в котором она сможет спокойно забыться и не вспоминать о том, что произошло. Мир, в котором потоки времени сольются в один, где грань между жизнью и существованием будет окончательно стёрта. Жизнь сделала коварный выпад... Будет ли он отражён, или заберёт жизнь девушки, сможет показать только время. Комодиа лежала, уставившись в потолок пещеры. Она могла смотреть вверх часами, в душе желая, что бы один из сталактитов, наконец, упал и пронзил её тело. Но проходили дни, недели, ничего не происходило. - Кто я? Изгой, я отвергнута обществом. Стоит мне выбраться в город, как какой-нибудь пьяный выродок приведёт вынесенный мне приговор в исполнение. Похоже, придётся остаться здесь навсегда... – произнеся эти слова, Комодиа легла на кровать и попыталась заснуть, но не могла. Словно какой-то злой гений удерживал её разум, мешая просто провалиться в сон и вновь забыть обо всём. Комодиа встала и пошла к выходу. Словно кто-то дёргал за ниточки её разума. На небе застыло красное зарево, а она продолжала покорно двигаться вперёд, не обращая никакого внимания на оставленный солнцем кровавый след. "Солстхейм, плыви в Солстхейм". Комодиа проснулась. Сначала она думала, что это был лишь страшный сон, но, увидев неподалёку незнакомый город, она испугалась. В принципе, ничего удивительного в этом не было... Ожидая, не постигнет ли её страшная участь. В душе она надеялась, что после смерти, наконец, встретится с Тифоном где-то в другом пространстве. В данный момент времени, она была слишком слаба, чтобы наложить на себя руки. Комодиа стояла на холме, а пронзительный ветер пытался согнать её с этого места, но, как будто поняв, что ничего из этого не выйдет, он решил заняться более приятными делами. Девушка медленно двинулась в направлении города. В западной его части, видимо, уже давно строился маяк. Скорее всего, строительство окончено так и не будет, его развалины уже давно облюбованы местными бандитами. Город не представлял из себя ничего особенного: обычное рыбацкое поселение, истыканное дряхлыми хижинами. Население было столь же безрадостно, как и сама Комодиа. Видно было, как непросто даётся им жизнь в таких условиях. Это был Хуул, городишко, ставший прибежищем разбойников и контрабандистов, не оставлявших жителям ни малейшего шанса на спасение. Пришвартовался корабль, и появились моряки. На них было страшно смотреть: изъеденные цингой, потерявшие все зубы, они удручённо спускались по переброшенному мостику. Они даже не грабили город, потому что жители выглядели не многим лучше их самих. Преимущественно это были нордлинги. Комодиа незаметно прошмыгнула в трактир, чтобы подслушать разговор, который наверняка должен был состояться. Она пристроилась неподалёку от барной стойки, в двух шагах справа уселись прибывшие моряки, они заказали себе противный мацт. - Что же так не везёт! Эти имперские собаки перекрыли все наши морские пути! – говорил самый грозный нордлинг из представленной шайки, видимо, он и был главарём. - Не горячись, пространство между Хуулом и Солстхеймом пока что полностью свободно, к тому же, можно набрать в городе добровольцев и ударить по анклаву – сказал данмер с обезображенным лицом - сам посмотри на этих бедняг, они за несколько септимов и императора убьют, что уж тут какой-то остров. - Да, ты прав Джиуб, так и поступим! – нордлинг встал и поднял кубок – братья, выпьем за нашу будущую победу, мы убьём этого проклятого мага, заберём его сокровища себе и отправимся в Скайрим, где нам уж ничто не будет угрожать. Таверна наполнилась восторженными криками, только изуродованный данмер сидел погрузившись в задумчивость, Комодиа не могла знать, но сейчас он думал: "Странно, что Норд так быстро со мной согласился. Неужели он смирился со смертью, и, видимо, хочет умереть как герой? Вряд ли кучка необученных рыбаков сможет одолеть такого могущественного мага". Когда пьянка закончилась, Комодиа уже давно спала в нижнем трюме прогнившего насквозь корабля. Мимо бегали худощавые крысы, которые были напуганы ещё сильнее, чем бедная девушка. От большой порции питательного крысиного мяса не отказался бы ни один матрос этого судёнышка, поэтому красноглазые существа вынуждены были прятаться на нижних уровнях корабля, куда бы не спустился ни один моряк, прежде всего, из-за отвратительного запаха. Комодиа проснулась. Её тело наполняли странные ощущения. Так сладко она уже давно не спала, тело немного болело, но она чувствовала какую-то невесомую лёгкость, желудок не подавал никаких признаков голода. Комодиа поднялась на ноги, вдруг неожиданно все мысли покинули её, а в тёмном пролёте появился белый шар. Он постепенно увеличивался в размерах, пока из него не вышел человек. Комодиа так и опешила от неожиданности. Это был мужчина с длинной седой бородой. Голову его украшала вычурная остроконечная шляпа, изящная мантия поблёскивала, преломляя лучи, идущие от открывшегося портала. Комодиа не могла догадываться о происхождении этого человека, но что-то внутри подсказывало ей, это был именно тот, кто привёл её сюда... тот, на кого собирались напасть разбойники. Вдруг она резко пошатнулась. Комодиа почувствовала резкий запах и попыталась закрыть руками нос, хотя в итоге ничего не вышло и содержимое желудка данмерки оказалось на полу трюма. Маг улыбнулся и прошептал какое-то заклинание. Запах резко пропал, на радость бедной девушке. Она как будто ожила, вновь почувствовала окружающий её мир. Она взглянула на человека и непроизвольно сделала несколько шагов назад. Его глаза... они были точно такими же, как глаза Тифона, её возлюбленного. Слёзы радости потекли из глаз красавицы, скатывясь по щекам, она стояла с открытым ртом и наслаждалась видом мага, столь похожего на Тифона. Маг ещё раз улыбнулся, на этот раз ещё шире - Комодиа, неужели это ты? -Да, но откуда вы меня знаете и вообще, что происходит, вы можете мне объяснить? – Девушка попыталась изобразить на лице беспокойство, но оно потерялось где-то в буйстве чувств, на смену ему стремилась необычайная радость – вы, вы знали Тифона? Ответы на все вопросы ты получишь, когда прибудешь на мой скромный остров, а сейчас я появился лишь что бы предупредить тебя о том, что через несколько минут этот корабль будет потоплен дюжиной имперских каравелл, так что, если позволишь, я перенесу тебя в моё жилище. Комодиа неслась по протокам времени, устремив свой взор к приближающейся белой расщелине. Спустя несколько минут, она уже оказалась на деревянном полу замка МидГард, а мастер стоял около серванта и наливал в бокалы флин. Вид у замка был прекрасный, внутри он был отделан заморским красным деревом, роскошные ковры из Эльсвейра украшали стены и полы по всей комнате, в углу стояли три кресла, чуть правее догорали дрова в камине. Казалось, что оконные рамы были сделаны из золота, хотя на самом деле, это был лишь особый вид дерева, завезённый из далёкого Хаммерфелла. По всей гостиной, как будто летали безвредные снежинки... белые, жёлтые, фиолетовые. Слева стояли четыре высоких шкафа до потолка, набитые книгами. Маг, наконец, закончил своё дело и взглянул на ошарашенную девушку. На его лице вновь проявилась снисходительная улыбка, и он жестом пригласил Комодию присесть. - Итак, юная леди, вот мы и встретились - Да, встретились, только боюсь, что не знаю кто вы... - Меня зовут Реньон, я маг, тёмный эльф в имперской личине. Я – отец Тифона Хлисти. В душе Комодии началась настоящая эмоциональная война... "Как отец? Он же умер? Нет, этого не может быть, это мошенник, но его глаза... нет, в это невозможно поверить, но, похоже, это правда". - Дитя моё, не бойся, я действительно тот самый маг, кровь которого текла в жилах Тифона, к сожалению, наши пути разошлись десять лет назад. Когда сын выбрал путь авантюриста. Он был потерян для меня со всей своей безмерной гордыней, спесью и надменностью. Но недавно, я что-то почувствовал... Мне вдруг показалось, что мир перевернулся и виноват в этом опять мой сын, только теперь это чувство было совсем другим... Я увидел его в камере... напротив вас... Я сожалею, что при побеге, он умер, но и спасти его я не мог. Я видел твоё горе... Эти страдания передались и мне. И вот ты здесь. Я чувствую, что твой разум окончательно прояснился, и ты сможешь узнать всё, что тебе хочется. - Хм – у Комодии долго не находилось слов, что бы выразить всё, что сейчас творилось внутри, в душе – Я вам сильно признательна. Жизнь после смерти Тифона тянулась как какой-то жуткий сон, я помню лишь отрывки, даже не знаю, что бы могло со мной произойти, если бы вы меня не выручили... А теперь расскажите мне о Тифоне, хотя бы немножко. - Хорошо, только не делай скоропалительных выводов. Итак, сорок лет назад мы всей семьёй прибыли в Морроувинд и обосновались на этом острове. Долго мы жили большой дружной семьёй. Пока не умерла мать Тифона. Он сразу посуровел, стал отдаляться от меня. Я оставил его здесь, а сам отправился в Валленвуд, оттуда распространил слухи о своей кончине. Я хотел, что бы сын начал жить по-своему, ни от кого не завися, и он справился... Однако мои ожидания не подтвердились, Тифон превратился в отъявленного негодяя, и, вернувшись в Морроувинд, я не слышал о нём ничего, только о его подлых поступках. Я стал следить за ним, он состоял в Мораг Тонг, выполнял их гнусные приказания. Именно он убил твоего отца, именно он посадил тебя за решётку, но потом случилось что-то необъяснимое. Я проснулся ночью и моё тело бил жуткий озноб, попытался заснуть, но ничего не выходило. И вот уже под утро, я почти ушёл в пучину сна, но одновременно я видел и восходящее солнце и то, что в комнате материализовался демон, облачённый в чёрные одежды, его лицо было прикрыто капюшоном. Я хотел встать и изгнать его из этого мира, но не мог, словно я был привязан к кровати невидимыми путами. Демон откинул капюшон, и я увидел Тифона, с горящими красными глазами и красной кожей. Он хотел заговорить, но лишь шевелил губами, а потом и вовсе начал растворяться в воздухе. Я никогда не смогу забыть его глаза, наблюдающие за тем, как тело рушится, становясь прозрачным чистым воздухом. Как только демон исчез, я смог встать к кровати. Первой мыслью было переместиться, посредством магии, туда, где сейчас лежит тело моего сына. Почему-то я думал, что он умер. Но вместо этого, я увидел Тифона, рассматривающего себя в зеркало. На щеках появился румянец, которого не было никогда за всю его жизнь. Каким-то седьмым чувством я понял, что передо мной уже не тот человек, которым был раньше мой сын. Однако его мысли были затуманены, в них ещё читалась какая-то угроза окружающим – мастер остановился и сделал глоток флина – потом Тифон оказался в тюрьме, когда я понял, что он ещё намеревается убить тебя, я очень сильно взволновался и непроизвольно испустил сильный поток ментальной энергии, которая, видимо, дошла до охранников. Когда Тифон сидел в своей камере, он осознал ошибочность своего мировоззрения и, наконец, стал напоминать себя прежнего... доброго и отзывчивого мужчину. И вот, однажды, когда я ложился спать, знакомое чувство вновь вернулось о мне: предо мной снова предстал Тифон, только на этот раз в белых искрящихся одеждах, с полностью седыми волосами и золотой повязкой, прикрывающей лоб. "Прости моих убийц, отец" – были единственные слова, после чего он исчез, растворился в мгновенье ока. Из моих глаз покатились слёзы. Это действительно было ужасно... Я обнаружил вас под деревом, мне стало ещё хуже. Когда Тифон начал исправляться, вместе с ним начал расцветать и я сам, но когда он умер, я превратился в ещё более дряхлого старика, чем был раньше. Сейчас я живу лишь потому, что у меня есть незаконченное дело, но когда оно будет закончено, я спокойно смогу отойти в лучший мир. - Да, отец, я всё поняла – сказала Комодиа, хотя на самом деле, её душу терзали смешанные чувства – я лишь докажу ошибочность действий тех, кто подставил Тифона под удар... Возможно, я даже оставлю их в живых, как и просил Тифон... Нужно уважать его слова, и теперь я не отступлюсь! - Погаси огонь в своей душе, иначе всё закончится гораздо хуже, чем тебе кажется. И потом тебе всю жизнь придётся каяться. Что тебе даст это бессмысленное убийство? Нет ничего хуже этого. Не уподобляйся этим убийцам, иначе станешь такой же. Я предлагаю тебе погостить у меня некоторое время, пока ты не окрепнешь физически и духовно. А уж потом пойдёшь выполнять задуманные дела. - Хорошо, спасибо, я вам доверяю. Вы тот, кто спас мою жизнь. Даже не знаю, что бы сейчас я из себя представляла... А может всё было бы и к лучшему, забудь я тогда всё, плавая лишь в своём маленьком мирке... Хотя нет, всегда лучше знать правду, сколь бы горькой она не была. И даже то, что изначально Тифон хотел убить меня, не отнимает у моего сердца ни частички любви к нему. Может я глупая, или наивная, но сделал для меня он гораздо больше, чем может казаться. Я уже давно искала смысл жизни и, наконец, я его нашла.
