11 сентября – День воинской славы России

[Майк]

11 сентября – День воинской славы России в честь победы русской эскадры под командованием Ф.Ф.Ушакова над турецкой эскадрой у мыса Тендра (1790) Он учрежден Федеральным законом № 32-ФЗ от 13 марта 1995 года «О днях воинской славы и памятных датах России».

 

После поражения у Керчи Гуссейн-паша жаждал реванша. Султан,обеспокоенный фактическим положением своего флота, приказал прислать для него подкрепление. Он намеревался вывести его в море, чтобы, разделив на четыре части, отправить к Севастополю для высадки десанта с целью захвата порта и уничтожения стоящих там русских кораблей. Разбросанный по всему Черному морю турецкий флот, стал собираться в районе Варны для нового покушения на российские берега. Но окрыленный победой в Керченском сражении Черноморский флот не собирался упускать инициативы. На военном совете Ушаков объявил свое решение твердо и кратко: «Неприятельский замысел известен. Встретим турецкий флот с десантом у мыса Таклы, что в 25 милях от Еникальского пролива. Ждать будем на якорях, сражаться – под парусами. Уверенность, господа командующие, имею: дело свое знаете отменно и храбро исполните свой долг. Да поможет нам всевышний! С богом – на корабли, в поход!».

 

Из Севастополя Черноморский флот (10 линейных кораблей, 6 фрегатов, 1 бомбардирский корабль и 20 вспомогательных судов с 830 орудиями) вышел 25 августа и направил свой курс к Очакову, чтобы соединиться с Лиманской эскадрой и дать бой неприятелю. На рассвете 28 августа (8 сентября по новому стилю) эскадра Ушакова находилась в открытом море, идя южнее Тендровской косы. Вскоре один из матросов доложил:«Между Тендрой и Гаджибейским берегом виден флот неприятельский числом 23 судов». Когда видимость улучшилась, на флагманском корабле установили, что у противника около 50 судов, в том числе 15 линкоров и 8 фрегатов. Неприятельский флот опять значительно превосходил русскую эскадру. Турецкий флот стоял левее и дальше Тендры, милях в семи от нее. Уяснив диспозицию неприятеля, Ушаков продолжал сближение с ним тремя походными колонами, будучи совершенно уверенным, что перестроение в боевой порядок много времени не займет. Казалось бы, имея такое значительное превосходство в силе, турки будут стремиться к реваншу. Но Гуссейн решил иначе.

 

«Неприятельский флот, - записано во флагманском журнале Ушакова, - обрубая якоря, будучи в беспорядке, вступил под паруса и побежал к стороне Дуная». Русская эскадра начала преследование отходящего неприятеля. Впереди боевого порядка противника шли флагманские корабли во главе с Гуссейн-пашой. Пользуясь преимуществом в ходе, они стали уходить вперед, в то время как остальные суда несколько отставали. Опасаясь, что отстающие корабли будут настигнуты эскадрой Ушакова, прижаты к берегу, окружены и захвачены, Гуссейн-паша был вынужден сделать поворот.

 

В то время когда турецкая эскадра производила перестроение, русские корабли по сигналу адмирала Ушакова построились из трех колонн в линию баталии; три фрегата составили корпус резерва и расположились против авангарда на тот случай, «ежели бы передовые неприятельские корабли, выиграв ветер, покусились с обеих сторон атаковать нашу линию». В 3 часа оба флота пошли параллельно друг другу; Ушаков стал сокращать дистанцию и дал приказ открыть огонь по неприятельским кораблям. Экипажи черноморских кораблей проявили высокое боевое мастерство, атакуя неприятельский флот. Флот наш гнал неприятеля подо всеми парусами и «бил его беспрестанно». Более всего потерпели адмиральские турецкие корабли. На флагманском 74-пушечном корабле «Капитание» уже виднелись пробоины в борту, была сбита грот-стеньга, порваны грот-марсель и крюйсель.

 

Преследование продолжалось более трех часов, пока не начались сумерки. Гуссейн-паша предполагал, что ему удастся ночью уйти от преследования, как это было во время сражения у Керченского пролива. Рассвет преподнес сюрприз: турки ночевали рядом, но рассыпанные их суда, ловя ветер, спешили покинуть опасное место. Видя их замешательство, Ушаков решил вести погоню «по способности», не тратя время на построение флота. На стеньгах «Рождества Христова», давшего ход раньше других, появились сигналы: «Гнать неприятеля подо всеми парусами! Вести бой на близкой дистанции!».Когда передовые русские корабли стали настигать концевые турецкие, они увидели, что «Капитания» и другой 66-пушечный «Мелеки Бахри» («Царь морей») изрядно побиты. Ушаков продолжал следовать за главными силами. Из палубы «Капитании» торчали огрызки мачт, корабль был завален обломками, накренился, из кормы валил дым. Но турки упорно сопротивлялись. Когда приблизился флагманский корабль адмирала Ушакова и стал против борта на расстоянии 60 м. и«в малейшее время нанес ему наижесточайшее поражение», противник не выдержал. На «Капитании» был спущен флаг. Толпы уцелевших турок размахивали белыми тряпками, просили пощады. Тут же был дан приказ прекратить огонь.

 

Русские моряки вступили на борт объятого пламенем турецкого корабля, в первую очередь, стараясь отобрать для посадки в шлюпки офицеров. Первым сошел с корабля его командир и вместе с ним 18 человек его офицеров и чиновников. Саид-бея никто не мог найти; каждый был занят своим спасением. Раненого турецкого адмирала вытащили на верхнюю палубу, когда шлюпки уже отходили от горящего корабля. При шквальном ветре, в густом дыму, сильно рискуя, последняя из них вновь подошла к борту и сняла Саид-бея, после чего корабль взлетел на воздух вместе с оставшимся экипажем и казной турецкого флота.

 

Взрыв большого адмиральского корабля на глазах у всего турецкого флота, произвел на турок сильное впечатление и довершил нравственную победу, добытую Ушаковым при Тендре. Разбитый турецкий флот бежал к Варне. Людские потери превысили 2000 человек, из них 733 оказались в плену. Столь тяжелое поражение на море полностью лишило султана надежды изменить ход войны.