Foxundor

Исповедь.

Fuck you, logic. Reloaded. Уходящее солнце красило бескрайние равнины близь Вайтрана, придавая им таинственный вид, вуалью наступающих теней скрадывая расстояние, отбрасывая красноватый отсвет на землю. Одинокий человек, стоявший рядом с вековой елью, каким-то чудом сумевшей прорасти на пустошах, не обращал внимания на закат. Его целью было нечто иное. — Я, Драконорождённый, вызываю на бой тварь не из нашего мира, ужасного предвестника гибели Нирна, раба Алдуина! Сразись со мной, монстр! Собственно, эти слова, обращённые в пустоту, вряд ли нашли бы того, кому предназначались. Но мужчина добавил нечто, наполненное Силой, отчего выброшенные в воздух слова оказались не просто вздорной фразой из тех, что бросают после третьего кувшина пива, но Вызовом. Человек устало скинул с себя походной мешок и прислонил его к дереву. Затем присел на корточки и стал ждать. Несколько минут спустя на горизонте показалась точка. Она быстро увеличивалась в размерах, обретая очертания и объём. Довакин приподнялся и, сощурившись, вгляделся в неё. Недостаток света делал это занятие малополезным, но когда точка приблизилась настолько, что можно было различить мерно вздымавшиеся крылья, то Драконорождённый вздохнул и вытащил меч из ножен: летел дракон. Приземлившись рядом с елью, заставив пошатнуться землю вокруг, ужасная тысячелетняя тварь взревела, оглушая Довакина. Не удержавшись на ногах, победитель чудовищ свалился на землю, грязно выругавшись при этом. Дракон выпустил в небо огненную струю, заставив равнины на секунду осветиться, а потом задал вопрос: — И ради этого падения ты заставил меня явиться сюда? Не спорю, проделано весьма ловко, но всё же… Драконорождённый, споро поднявшись на ноги, уже замахнулся мечом, когда простая мысль осветила тёмные закоулки его сознания вопросом: — Ты разговариваешь? Дракон — серый ящер с размахом крылья в несколько метров — зевнул, умудрившись сказать при этом: — Если потомки приматов как-то умудряются болтать, то почему не могу я? Довакин опустил меч. — Это что, оскорбление? — прищурившись, спросил он. — Нет, это факт, — лениво ответил дракон. Так и не сумев разобраться в хитросплетениях логики чуждого Нирну существа, крепко сложенный мужчина с довольно маленькой для такого внушительного тела головой вновь поднял клинок, направив остриё на змея. — Я Вызвал тебя сюда не для болтовни, монстр! Я положу конец твоему существованию, ты не увидишь более тёплого света Мундуса, ибо сейчас ты умрёшь! — Ну, я и сейчас едва могу разглядеть солнце. Ты собираешься сражаться в темноте, мой бескрылый родич? Я согласен полетать, но как бы тебе не наткнуться в темноте на эту железку, — дракон чуть склонил голову, указывая, очевидно, на меч. Вот только из-за размеров казалось, что он хочет протаранить своей головой Довакина. Человек, поняв, что как-то не уследил за временем, с криком бросил меч на землю. Ударившись о твердую почву, уже успевшую ощутить на себе цепкую хватку осеннего мороза, клинок чуть слышно звякнул. — Проклятье, такую удачную фразу про Мундус испортил, — Довакин сел на землю. — А всё из-за спешки. Прознал, что тут где-то дракон живёт, рванулся сразу из Вайтрана. Эх, а ведь об этом бое могли бы сложить поэму! Чешуйчатый зверь, поняв, что боя не будет, сложил крылья, до этого распахнутые и готовые к полёту, задумчиво произнёс: — Знаешь, я мог бы написать о нашей битве стих. Мне говорили, что у меня неплохо получается… — Нет, стих — это не то. Нужна баллада, прославляющая мои деяния. — Досадливо отмахнулся Довакин. Потом, опомнившись, добавил: —Нет, я не ради славы… просто приятно, когда тебя знают. Он задумчиво взглянул на краешек яркого диска, ещё выглядывающий из-за горизонта. Потом, будто ужаленный целым роем злющих пчёл, подскочил: — Девять богов! Я совсем забыл! Проклятье, я даже ещё не начинал! Дракон с интересом следил за тем, как Драконорождённый торопливо рылся в походной сумке, достал несколько листов чистой бумаги, перо и чернила. Потом, ногой ударившись о подвернувшийся ему на пути корень, человек выронил пару бумажек, громко завопил и стал прыгать на одной ноге, нелепо прижимая к себе остальную добытую из недр мешка добычу. Наконец, собрав всё ему необходимое и перестав причитать насчёт того “самим Алдуином выращенного здесь” корня, Довакин сел на кочку. Со вздохом сожаления он поглядел на солнце, а после, явно пересилив себя, попросил дракона. — Не мог бы ты поджечь это дерево? Мне нужен свет, а Мундус почти зашёл. И… потом мне будет нужно, чтобы ты сжёг ещё кое-что. Бумагу, если не затруднит. Последователь Алдуина послушно дунул на ель, быстро загоревшуюся под действием полумагического драконьего пламени. Довакин стал рассуждать вслух, стараясь поймать мысль, которая стоило бы того, чтобы записать её. — Так… нужна мораль… что я сегодня сделал? — почесал затылок человек. — подрался на деньги с каким-то парнем из деревни… нет, не то… украл курицу… тоже не подходит… В отчаянии он воскликнул: — Ну не про морковку же вайтранскую писать! — Что не так с морковкой? — тут же заинтересовался дракон. Довакин слегка покраснел… хотя, возможно, это последние лучи солнца и неверный свет горевшей ели создали весьма правдоподобную иллюзию этого. — Ну, я тан Вайтрана. Могу, — мужчина закашлялся. — Брать вещи с главного рынка, не заплатив. А там… морковка… Он стушевался. — Ясно, — прокомментировал дракон, решив не уточнять. Некоторое время они молчали. Затем Довакин принялся что-то строчить на листке бумаги, но быстро прекратил, со злостью скомкал бумажку в шарик и кинул в костёр из дерева. — Будь проклят тот, кто придумал каллиграфию! Ну не умею я писать красиво и ровно, — извиняющимся тоном объяснил он. Дракон, все познания которого о человеческой каллиграфии заканчивались тем, что однажды он съел проезжающего мимо его пещеры писаря, мотнул головой, обозначая кивок. — Знаешь, — жалобно произнёс Довакин ещё пару скомканных бумажек спустя, — в жизни не мечтал о том, чтобы стать Драконорождённым. Даже в детстве. Дурацкая обязанность. — Понимаю, — оживился крылатый змей. — Я тоже не слишком-то мечтал об этом мирке. Я ведь хотел стать архитектором… — он пригорюнился, — проклятая приёмная комиссия, эти бездари ничего не понимают в современных пещерах и утёсах. Довакин пропустил эту тираду мимо ушей, так как известие о том, что драконы бывают архитекторами, выбила бы его из колеи надолго. — Но, — продолжал развивать свою мысль дракон. — Мой проект забраковали, отказав в обучении в Академии Архитекторов. Тут вернулся Алдуин, а мне всё равно некуда идти. Вот я и соблазнился. Открытый мир, интересные персонажи… фи! — ящер фыркнул, и рой искр посыпался на землю. — Сплошная скука. Он окончательно уныл, когда вспомнил слова Алдуина, высказанные им перед строем драконов, готовящихся войти в Нирн. “Пушечное мясо”. Знай он заранее — попытался бы ещё раз пройти в Академию. А вот Драконорождённый оживился. Шальная мысль влетела в его голову, покружилась там, подобно паре бабочек, и осела, превратившись в идею. — Может, написать про эту встречу? Она подходит! Ну, то есть мир, все дела… мы познакомились, узнали друг о друге кое-что, — он возбуждённо застрочил что-то на последнем остававшемся у него листе, но в это мгновение последний солнечный луч, ласково коснувшись всех живущих и некоторых не-живущих, возвестил о закате. Равнина погрузилась во тьму, единственным источником света был огонь почти догоревшей ели. Довакин смял листочек. — Проклятье, — прошептали его скривившиеся губы. Человек побледнел. Кинув листок куда-то под ноги, он встал. После недолгих сборов мужчина сказал: — Я пошёл, дракон. Мне нужно… побыть одному. Рептилия с недоумением посмотрела на человека, но ничего не сказала, лишь махнув лапой на прощание. Силуэт Драконорождённого быстро исчез в ночи. Чешуйчатый ящер завозился, вспоминая, куда мужчина кинул листок. Тот обнаружился довольно скоро. Драконы — существа любопытные. К счастью, этот к тому же знал пару человеческих языков, так что сумел разобрать в неверном свете написанное. Старательной, хоть и не слишком умелой рукой там было нацарапано: “Дарагая пренцеса Силестия! Сиво дня я узнал…”. Остальное было слишком заляпано чернилами. Дракон досадливо полыхнул: — О люди! Эти полуобезьяны потеряли остатки того, что они называют разумом! Всё-таки Алдуин был прав, когда говорил, что этот Нирн не стоит существования. Рептилия свернулась калачиком у прогоревшего дерева, засыпая. Ничего не омрачило сон дракона — своё письмо Селестии он отправил ещё несколько часов назад.

Но... это не продолжение.

Как и многие истории до этого, эта началась с того, что я проснулся. Странная лёгкость в голове указывала, что накануне я если и предавался возлияниям, то в весьма скромной форме. И тут же пришёл вопрос: собственно, а где я? Впрочем, подумав чуть, я решил, что сначала стоит уточнить, кто я такой. На месте памяти — сплошная пустота. Зато вокруг меня пустоты точно не было: я лежал на экстравагантной кровати, на которую была постелена чья-то шкура, а рядом со мной на покосившейся табуретке дремал старичок. Честно признаться, мне он напомнил домового: такой заросший, с кустистыми бровями, храпевший так громко, что казалось странным, как я не проснулся раньше. Убранство комнаты было по-деревенски простым и одновременно каким-то… подходящим, что ли. В смысле, я всегда так и представлял себе дома жителей всяких там сёл. Вот только это “всегда” длилось чуть менее полуминуты, а с чего я решил, что сам я городской, — того никто из живущих точно не поймёт. Старичок, всхрапнув напоследок, дёрнулся, просыпаясь. Осоловелыми глазами оглядев свою — а чью же ещё? — комнату, он заметил, что я не сплю. Издав радостный клич, нелепый старик взвился на ноги и начал что-то кричать, грозя потемневшему от времени потолку. Меня ситуация немного смущала, но и наполняла гордостью — таких приветствий меня точно не удостаивали. Я бы не забыл. Но я всё же решился прояснить обстановку, спросив уже порядком выдохнувшегося крикуна. — Э-э-э, здравствуйте. — Я смущённо остановился, когда он обратил на меня внимание. В это мгновение старик смешным отчего-то не казался. — Не подскажете, а где это я? И что происходит? Вопрос о том, как меня зовут, я решил оставить напоследок. Что-то я сомневался, что мне ответят на него. Старик поперхнулся. — Ты на моей кровати, недоумок! Небо, кого ты мне послало… а что происходит… — Старик встал в пафосную позу: голова задрана кверху, глаза полуприкрыты, одна рука за спиной, а вторая будто держит невидимый бокал. Чувствовалось, что мой собеседник долго её тренировал. Лучше от этого поза не стала. — Я Великий Маг Тепалаш, глаза Совета Магов Эллеонора! А ты — орудие, посланное мне для великой миссии, возложенной на тебя! — Кхм, — неопределённо отозвался я. Никогда не любил попаданцев. Дурной жанр, избитый. — Мне стоило немалых трудов вытащить тебя из твоего мира, Тимофей, — Вот и моё имя. Наконец-то. — а теперь ты должен… Я перебил Тепалаша. — Я догадаюсь, — помассировав виски, что должно было свидетельствовать о напряженной работе мысли, я заявил: — Мне надо спасти этот мир… как его там… Эллеонор? Глава Совета Магов посмотрел на меня, как на умалишённого. Кстати, отметил я про себя, с его лицом творилось что-то странное. — С чего бы тебе спасать Эллеонор? Ты должен уничтожить его! Эти несчастные выкинули меня из Совета, но они поплатятся! Жестоко поплатятся!!! Я откинулся на подушку. Привычной мягкости в него искать не стоило. Стеклом он её набивал, что ли? — Да-да, очень интересно. Я должен кого-то там убивать, а где мне силы найти — ты и подскажешь. Что за бред… Лицо Тепалаша исказилось в готовящемся вырваться крике, и я закрыл глаза, чтобы не наблюдать за припадком бедняги. Время каплями утекало прочь, но крика не было. Вместо него моих ушей коснулся нежный голос. — Вставай. Вставай, тебе скоро в школу. Меня ласково потрепали по плечу. Открыв в изумлении глаза, я обнаружил маму. Её лицо я видел впервые, но будь я проклят, если это не моя мама! Родное незнакомое лицо, множество новых имён, связанных с ней и мной — одиннадцатилетним Митей. Я прошептал, стараясь безуспешно побороть откуда-то навалившийся сон. — Сейчас, мам. Я ещё чуть-чуть полежу… Мама ласково засмеялась. — Даша, ты всегда так говоришь. Вставай скорее, автобус упустишь. Сказать, что я была ошеломлена — ничего не сказать. В одно мгновение я стала не Митей, но Дарьей. В голову лезли обрывки мыслей, мгновенно оборванных нежданной переменой. Но мир устаканился, буря прошла. Я ощутила себя девочкой в полной мере, пришло понимание — так было всегда. Я всегда была одиннадцатилетней Дашей, которой снились сны. Но сны кончились, и началась жизнь. Это откровение прогнало отстатки сна, и я резво поднялась с кровати… …Чтобы очутиться на тёмной улице. Пинок от моего мозга не дал мне тут же упасть, так что я вполне спокойно принял, что меня зовут Тимофей, мне двадцать три года, и я сейчас в двух улицах от родного дома. А то, что было раньше… Кто его знает, что это было? Впрочем, координация слегка пошаливала. Пошатываясь, я двинулся в путь к родным пенатам, стараясь не упасть. Вероятно, поэтому я и не заметил полицейского, который небрежно козырнул мне и попросил документы. Я подал ему свой паспорт, прищуриваясь. Полицейский светился приятным светом, исходившим будто от всей поверхности его тела. Не заметить моё состояние не мог только слепоглухой, поэтому перед моим лицом несколько раз помахали рукой. Как ни странно, мне стало лучше, вот только свет от полицейского никуда не делся — стал ярче, разгорался. Полицейский приглушенно чертыхнулся и пробормотал: — Ах ты, поганец, ну держись. Доберусь до тебя, карапуз недобитый! Отдал мне документы, распахнул крылья и взлетел ввысь. Ума не приложу, где он прятал их. Потом в моё воспалённое сознание прокралась мысль, что полицейские в моём городе крыльев по идее иметь не должны. А потом мысль разрослась в куст вопросов, среди которых зрелыми плодами висели “кто виноват?” и “что делать?”. Ответа на первый я не знал, а второй решился легко — я почесал в затылке, плюнул и пошёл домой. *** А где-то наверху, там, где наивные учёные предполагают существование Космоса, располагались Небеса. Утопия, невозможная на Земле, райские кущи и прочие удовольствия для святых душ. Вот только сейчас святые души испуганными голубями разлетелись в разные уголки Небес — архангел Гавриил злился. — Как тебя угораздило, — кричал он. — Как ты додумался до того, чтобы идти к нимфам! Ангел-хранитель Тимофея смущённо копал носком ноги землю. Или идею земли — ведь на Небесах что-то вещественное сразу же упало бы вниз. — Ну, — покраснев, оправдывался он. — Они позвали. Говорят, цветочный нектар есть. А я что? На полчаса отошёл… Гавриил схватился за голову. — Один на полчаса отошёл, другой, — кивок в сторону купидона, лежавшего рядом с разговаривающими, — вместо эссенции Любви стрелы настойкой галлюциногенных грибов призрачных надежд смочил. И что?! Это не Небеса, это балаган! Мне пришлось лично — лично! — спускаться на Землю, чтобы помочь бедняге! Вместо его личного ангела-хранителя! Кошмар! Ох, с каким удовольствием Гавриил сказал что-нибудь покрепче. Увы, Небеса такого не потерпят. Купидон — маленький пухлый младенчик с рахитичными крылышками — истерично икал. Хохотать он уже не мог — шутка удалась настолько, что он надорвал животики и лишь корчился в попытках издать что-то похожее на смех. Гавриил не пытался поймать паршивца — купидоны, несмотря на свою непритязательную внешность, летали очень быстро. Но взгляд архангела быстро наполнился злорадством. Чересчур отвлёкшись, купидон не замечал двух младших ангелов, тихо, стараясь не спугнуть, подкрадывавшихся к нему с розгами наперевес… Поганец получит своё.

Решил попробовать советский вариант и немного увлёкся. Что ж, мне ещё над стилем работать и работать и без того. Обижаться на критику и честность — весьма непродуманный вариант для начинающего вордомарателя.

А я ведь не смотрел "Шоу Трумана". Стоило бы. Экспериментирую со стилем. К тому же я, судя по всему, люблю неожиданность в рассказах.

Когда-нибудь я научусь писать оригинально. Но не сегодня. Хрупкость иллюзий.

А суть-то в том, что мир не игрушка. А реальный и существующий себе Мир. Ведь ни одна игра и симуляция не заменит чувства от настоящего убийства. Так что Бюро пришлось сильно постараться, организуя такие путешествия.

Наверное, я мог бы попытаться оправдать себя чем-то вроде "ничто не ново под Луной", но если эти рассказы столь банальны, то мне стоит серьёзно призадуматься.

О TES VI ещё рано говорить, Fallout новый скоро объявят. Через год-два.

Отпуск.

Гм, я вообще не сторонник ММО, но лично эту поделку опробовать бы не отказался. TESO не слишком жду.

А, нашёл. Однако они реально хороши!

А вся фишка в ниточках.

Грань.

В первой почти нет смешнявок, да интригу приходилось сохранять. Будь это кто-то из даэдра или попаданец, то рассказ не назывался бы "Fuck you, logic". И вообще, попаданцы — зло.

Новента — это то, что сейчас называется падама. Муа-ха-ха! А если серьёзно, это сайт. Глагне, если по-форумски.

Fuck you, logic 2. The end. Серьёзно, стоило дописать. — Ага, — рокотом разнёсся по пещере голос Дагот Ура. — Вот ты и пришёл, Нереварин. Я… Дагот Ур замолчал. Потом глубоко вздохнул и потёр золотую маску рукой, пока пришедший осматривался в пещере. — Азура, за что? Почему? То есть я, конечно, знал… в смысле, у меня куча слуг в каждом городе, и я был в твоих снах … но… серьёзно? Вот это против меня? Рэйнбоу Дэш хмыкнула. — Я не вот это, чудик с железякой на лице! Я пони, понятно? Дагот Ур развёл руками. — Куда уж понятнее… А как ты миновала сонмы рабов моих, как ты пересекла ловушки и хитрости, устроенные мной? — Ну, твои друзья были довольно странными людьми. А насчёт ловушек и прочего, — она помахала крыльями. — Я пегас, ауууу! Чтобы как-то обдумать диалог и выиграть время, Дагот Ур посмотрел на двемерскую дверь в дальней стороне пещеры, скрывавшую проход к Акулахану. Дверь была довольно оригинальной: открывалась тогда, когда Дагот Ура не присутствовал в царстве живых. Например, спал. Возни с ней было много, да и тупые слуги вечно застревали, тычась в сомкнутые створки, если Даготу приспичивало часок подремать, но роль последней надежды неплохо выполняли. Всё-таки Дагот Ур не собирался спать, а убить его — убить бога — этому… этому нечто не удалось бы даже, будь Дагот Ур связан и зверски избит сковородкой. Вспомнив ощущения, бывший кимер вздрогнул. Долгая жизнь, многие ситуации… Что ж, стоило попытаться. — Может, ты хочешь перейти на мою сторону? В конце концов, я был… — Э-э-э, постой! Я никого предавать не собираюсь. Я же элемент верности! И вообще, мне сказали прийти и, — Рэйнбоу Дэш достала из сумки, висевшей у неё на боку, Разделитель и Разрубатель, положила их перед собой крестом и поставила копыто на них. — вот этими штуками ударить какое-то сердце. Ошеломление Дагот Ура было сложно передать словами. Нет, он чувствовал ауры двемерских артефактов… вопросы вертелись на языке из него, в результате чего он смог выговорить лишь что-то вроде: —Катыгорумкаивс… Потом остановился, немного помедлил, чтобы чуть успокоиться, и задал первый вопрос. Не самый жизненно необходимый. — Тебе не говорили, что расхаживать в таком виде странно? В смысле, — он поперхнулся. — Я не ханжа и ничего против не имею… но не кажется ли тебе, что, ммм, сумки несколько, ммм, не скрывают, ммм… Дагот Ур стушевался. — Фи, не вижу смысла в одежде. Нет, это красиво, но многие здесь носят такое тряпьё, что одна моя подруга просто впала бы в кому здесь! — пегаска улыбнулась своим мыслям. — Ага… то есть что за чушь? Как ты, Шигорат побери, смогла держать Разделитель и Разрубатель копытом? Голубая пони нахмурилась, почесала затылок. — Ну, не знаю. Я открыла сумку, достала сначала… — Я видел! Но как?! Рэйнбоу Дэш разозлилась. — Что как?! Как ты держишь яблоко?! Взяла и взяла. Искренне пытаясь вспомнить, что такое яблоко, но потерпев неудачу, Верховный Консул Шестого Дома вспомнил ещё об одной существенной детали. — А почему тебя не убило? Ты же взяла оружие без Призрачного Стража! — И как бы я натянула на копыто перчатку? — голосом, показывающим очевидность объясняемых вещей, протянула Дэш. Вынужденный согласиться, злодей с Красной Горы замолчал. Потом подошёл к пегаске и ласково потрепал её по волосам — шерсти, гриве? Ужас Вварденфелла запутался в ситуации и не хотел усугублять её разбирательством — проговорив: — Не знаю, как ты миновала моих рабов. У тебя же нет ни одного артефакта с собой, кроме этих, — он кивнул под ноги, где лежали меч и молот. — Но я милостив и не стану убивать тебя. Пожалуй, ты будешь в моём зверинце наравне с герцогом и прочими влиятельными существами этого острова. На уровне талии Проповедника Видящих раздался голос. — Не мог бы ты присесть? Вид здесь не очень, знаешь ли. Сконфуженный, Предводитель Спящих спустился на корточки. Отточенным движением развернувшись, Рэйнбоу Дэш со всей силы ударила его задними копытами прямо в золотую маску. Дагот Ур откинулся на спину, уплыв в мир снов на неопределённый срок. Подняв Разделитель и Разрубатель, пегаска положила их в свою сумку, после чего произнесла, глядя в потолок пещеры: — Может быть, — она сделала паузу, выделяя эти два слова. — Может быть, я не так сильно бью задними, как Эпплджек. Но ни те простофили раньше, ни ты не почувствуют разницы. Ручаюсь. Произнеся это, пони голубого цвета и с разноцветными волосами перешагнула распростёртое тело Ворина Дагота и неторопливым шагом направилась к открывающейся двемерской двери. .

Новента. А что? Здесь две части в одной.

Такой вопрос: улучшенные варианты оружия у NPC будут? И возможно ли начало задания таким образом? Ходил себе, встретил орка, который себе гулял в горах. Нереварин ты или не Нереварин? Убил, ограбил — нашёл секиру, закалённую в крови младенцев. Захотел искупать в крови младенцев свою саблю, пошёл к кузнецу, чтобы рассказал, как производить сие нехитрое действо.

Учитывая общее опустошение Новенты по сравнению с прошлым накалом, желающих будет сравнительно мало. Хотя бы поначалу. У нас как-то больше через комментарии. Там тоже иногда, хм, шедевры рождаются.

Долгострой почище TR. Или шлак, если всё будет сделано на скорую руку. Не взлетит.

Хитрый план был в том, чтобы даже тот, кому не захочется читать весь текст (по причинам вроде нелюбви к чтению или общего уныния описываемого), нашёл что-то полезное для себя. Но пилить такой раздел можно, если найдутся желающие его заполнять. Вопрос в том, хватит ли энтузиазма академикам курировать такое?

Тогда я не понял. Имеются в виду фанфики? P.S. Был бы признателен, перейди мы на "ты".

Что-то вроде того, что у меня в теме пылится? Художественная обработка — неизвестные умельцы из Интернетов. Сами мы такое не потянем. Остаётся ждать нового Fullrest'a.