Решил напечатать небольшой рассказ, прежде чем опубликую историю сафийцев :) Небольшой, почти реалистический рассказ. XVII век. События и имена, совпавшие с реальностью, конечно же случайность. Судьба стрелка. Холодный осенний ветер. Он срывал листья с деревьев и кружил их в прекрасном танце. По каменной дороге шагал путник. На нём была кожаная куртка, тёплые штаны и ботинки, низко надвинутая шляпа, чтобы защитить лицо от порывов ветра. Серебрянный крест был небрежно выброшен за воротник куртки, хотя по всем законам Церкви это было запрещено. Странник был вооружён. К поясу был прикреплён армейский колесцовый пистолет, щёчки которого были высеребрены, а сам покрыт роскошным красным деревом. Справа же висела шпага, лёгкая, совсем непохожая на клинки стражников местных баронов. Его звали Гесперо фон Сешель, по крайней мере так он себя называл в Бордо и Париже. Страшный путь прошёл он, от простого солдата в армии до богатого мещанина в Париже, но ему не удалось пожить спокойно. Ему просто не повезло впасть в немилость к королю в тридцать лет. Теперь он был изгоем, сбежавшим из ссылки. Убийца. Он шёл и думал. Думал о том, что под грохот кулеврин он никогда бы не поднял руку на своего солдата, друга. Он не пытался бежать. Не расстреливал своих сограждан, чтобы дезертировать. Он вёл честную торговлю, не обманул ни одного сограждана. Он был вообще тихим офицером, тихим торговцем, так чем же он не угодил королю Франциску? Кому из высших слоёв он не угодил? Он думал о своей жизни... - Мама! Мама! Я вернулся! - кричал я. Из небольшого домика на окраине Бордо выбежала престарелая женщина, плачущая от радости. Морщины прорезали её лицо, а волосы, вырывающиеся из-под белого чепца, были цвета серебра. Серое платье на ней висело мешком. Дом тоже начал приходить в упадок. Ещё при битве за Андорру я узнал о смерти отца. Теперь же было ясно, как матери нехватало мужской руки. "Неужели это моя мать?! Как она изменилась..." - думал я, - "Похоже, что нам стоит уехать из Бордо. Видимо, у матери не всё хорошо, да и у отца всегда было много долгов..." - Сын? Неужели это ты? Живой... Живой... А мне говорили, что при бое с испанцами за Ла-Вьеху (Андорра-ла-Вьеха - столица горного княжества Андорра, находящееся под юрисдикцией Епископата Испании и короля Франции) погибли почти все. А ты живой и невредимый... Ты всегда был счастливчиком. А я тебя уже и не ждала. Как видишь, со смертью Рене всё пошло не слишком хорошо. Точнее всё очень плохо. - Матушка... Мы должны отсюда съехать, я теперь не бедный человек и прозябать нам с тобой, старушка, здесь не стоит. Собери побыстрее вещи. При этих словах мать зарыдала. Скажу по секрету, я и сам еле держался. Я давно не видел родных, не видел последнего часа отца, не видел друзей и забыл какой он, родной город. Покинув в шестнадцать лет отчий дом и отправившись в полк фузилеров, я искал романтики на войне. Я сильно ошибался, думаю не стоит говорить почему. Говорят, мать рыдала всю ночь, а отец слёг с сердечной болезнью, которая и так его не щадила до этого. Тогда я и не задумывался о своей судьбе, горячий, молодой... Теперь я не такой. Десять лет длилась служба. За это время я стал майором и безвестным героем. Я никогда не распространялся кто я. Некоторые люди, конечно же, знали кем я являюсь, но полегли за короля почти все. Именно они носили письма из дома, именно они не давали мне пасть духом. - Матушка, не плачь. Всё будет хорошо. ********************** Карета жутко тряслась. Рессоры дрожали под напряжением. Эту дорогу не чинили лет пятдесят уже. Не меньше. Сама она выглядела как нагромождение булыжников, набросанных как попало. Стены Парижа виднелись за гранью леса. Башни готических соборов, громады дворцов манили меня с детства. Я никогда не задумывался о кварталах бедняков, притонах ночных убийц, о рассадниках заразы... И это было для меня неожиданно, увидев не роскошные особняки, а рушащиеся домишки из древнего камня. Первым делом стоило пойти к губернатору города. Нам требовался тихий особнячок в центре города и разрешение на торговлю. Я собирался cтать торговцем, а точнее галантерейщиком, продавать безделушки для богатых мещан и дворян, а также гостей из далёких стран. Но всё оказалось не так просто. Бумажная волокита длилась около месяца, нам пришлось выплатить уйму денег (к моему сожалению две трети из них были взятками). В итоге я открыл лавку. Поначалу всё шло не так уж и прибыльно, но позже ко мне стал заглядывать франтоватый старичок. Он просто обожал фигурки, раскрашенные глазурью. Он скупал их десятками, и не только дешёвые поделки, но и подлинники, привезённые из Российской империи. Уже через месяц к нам стали заглядывать всё больше и больше людей. Похоже Максимиллиан Гротти, так звали старика, рассказывал о моей галантерейной лавке своим близким друзьям из банка короля. ********************** Прошло около года. Моё дело процветало. Матушка занималась устройством в доме и проводила часы со своими новоприобретёнными подругами. Потихоньку мы стали забывать о жизни в Бордо. Но тут в мою лавку зачастила одна госпожа. Она интересовалась искусством восточных стран и навещала меня каждую неделю, чтобы узнать о новых вещах. Я всегда был скромным человеком, молчаливым и, возможно, слегка угрюмым, хотя мизантропией я не страдал. Но всё-таки я решился. - Госпожа Алтье (так её звали) не согласитесь ли вы прогулятся со мной по Парижу сегодня вечером? - спросил я. - Господин Сешель, будьте добры, называйте меня Мария, мы с вами знакомы уже порядочно времени. Да, я польщена вашим предложением и соглашусь, - она игриво подмигнула и продолжила, - у моего дома в восемь. Я еле дождался вечера. Это были долгие часы ожидания. Но силой Бога я всё-таки дождался. Я собрался, одел свой лучший чёрный костюм и отправился к дому Марии. По дороге я несколько раз заметил, что за мной шёл Мортимер Шеккон, один из участников нашего клуба. В мою душу закралось подозрение. Я вскоре добрался до дома семьи Альте. Мария уже ждала меня на крыльце. Я извинился перед ней за то, что ей пришлось меня ждать. Забыл сказать, что по военной привычке всегда носил при себе пистолет. И никак не мог избавиться от этой ужасной привязанности. Надо сказать, что я заказал очень дорогой пистолет, красного дерева с серебрёными щёчками. Мы с Марией пошли по мостовой реки. Она была очень образованна, я просто заслушался её речами об этом прекрасном городе, его истории. - Стойте! - раздался возглас. Мария вздрогнула и опёрлась на ограждение. Я же обернулся на крик. Там стаял Мортимер. - Я вызываю вас, Гесперо фон Сешель, на дуэль за право любви Марии Алтье, - продолжил он. Я был просто ошеломлён его хамской речью, но это был удар перчаткой по щеке и я не мог отказаться от дуэли. Но я не был убийцей. - Да, Мортимер Шеккон, я соглашаюсь на вызов. Когда? Где? - ответил я. - Прямо здесь, прямо сейчас! - ответил он. Мария вскрикнула и упала в обморок. Я подхватил её и сказал: - Да. Но только после того как я отнесу Марию в её дом. - Нет! Тот, кто победит, тот и доставит её домой! Я был поражён его эгоизмом и глупостью, а ведь когда-то я считал его интеллегентным молодым человеком. Мы прошли в задний двор церквушки неподалёку. Я уложил Альте на ящик, предусмотрительно положив плащ. - Стрельба с двадцати шагов! И на что он надеялся? Я был мастером стрельбы, в клубе все это прекрасно знали. - Я даю право первого выстрела вам, - сказал я. Он мгновенно вскипел, поняв что я его не считаю противником, но всё-таки согласился. Мы отмерили двадцать шагов. Нацелили пистолеты... И тут он выстрелил. Он попал мне в плечо, я моментально выстрелил в ответ и прострелил ему руку с пистолетом. Сам же я был ранен слабо, лишь задело кожу. - Вы проиграли, господин. Я удаляюсь. - Ты ещё поплатишься! - крикнул он и упал без сознания. Я перетянул тканью ему руку, но при этом не стал ему помогать более (Позже я узнал, что пуля раздробила ему кость (ПОдобное ранение было у Грибоедова)). Я подхватил Марию здоровой рукой и унёс её домой. Через неделю рука уже зажила. О Марии ничего не было слышно, она не заходила и не давала весточик. Я вернулся в клуб. Все смотрели на меня угрюмо, как на злодея. Я не знал новостей за последние несколько дней. Все мои друзья из клуба знали о дуэли, но не выдали меня. Как и Мортимер. А его повесили. Я был в ужасе. Я понял, что навлёк на свою душу ужасный грех. - Лучший стрелок говоришь? Да ну... - протянул один из товарищей. Не знаю что побудило меня на следующий шаг, но я это сделал. Ну да, - выхватил я пистолет и разнёс орешек, подброшенный стрелком. Гесперо очнулся от размышлений. За последние четыре года он многое вытерпел, вплоть до пыток и смерти матери. Но вспомнив эту дуэль, он понял, в чём была его ошибка. Вот собственно и всё. Не судите строго, я использовал несколько заимствований у классиков (например, дуэль у церкви). Можно устроить мини-голосование за то, чтобы я продолжил рассказ о судьбе Геспера или чтобы концовка осталась открытой.
