09:00 Залог всего - сигареты. Никакие не консервы, а именно сигареты. Самой "юной" из пачек - пятнадцать лет, а табак, в отличие от вина, с возрастом лучше не становится. Впрочем, жаловаться грех - в провинции курят тертую ивовую кору - там не было супермаркетов, из которых можно было вовремя все вымести. ...Рука шарит под подушкой, ища пачку, обнаруживает ее и, внезапно, резким движением смахивает на пол. Черт. Никому не пожелаю ранним утром высовываться из-под одеяла в минусовую температуру комнаты - я, знаете ли никогда не был любителем моржевания, поэтому еще минуту собираюсь с силами и только потом вскакиваю на мерзлый пол. Годы жизни в ледяном царстве приучают одеваться быстро - ребята, напяливающие на себя обмундирование, пока горит спичка, умерли бы от зависти. Серьезно. 09:30 Пешие прогулки не приветствуются. Еще бы - старожилы очень хорошо помнят, сколько обледеневших трупов пришлось убрать с городских улиц в 2011. Я сам застал начало похолодания и мне на всю жизнь въелось в мозг, каково это - кайлом отбивать тело от асфальта, а потом обвязывать шпагатом и волочить до труповозки. Поэтому-то закон и запрещает нахождение на улице дольше получаса. Но мне этого как раз хватает чтобы добраться до троллейббусной остановки. Ах, да, забыл представиться - Николай Казальский, старший дезинфектор. Для приезжих, пожалуй, поясню - дезинфекторы - одно из подразделений действующего ополчения - во время Уборочной бойни отвечали за то, чтобы очищать остатки зданий от любых потенциальных разносчиков заразы - в основном - недобитых холодом и голодом интеллигентов. Крысы были на втором месте - вирусы переносимые ими ослабевали от холода, а вот высоколобые вместо того чтобы поддерживать дух общности, столь нам тогда необходимый, оставались несогласны почти со всеми постановлениями Городского совета, подавая дурной пример. За что и поплатились. Сейчас-то их всем жалко, как это у нас всегда бывает, но эта прослойка не для экстремальных условий существования. 09:35 ...Четкого расписания движения троллейбусов так и не существует. Слишком много посторонних факторов, вроде ежедневных обрывов проводов или забастовки энергетиков. Энергетики, пожалуй, единственные, кто могут себе это позволить - их всего два десятка, а тайны своего ремесла они хранят почище любой средневековой гильдии. Забавно видеть, как те, кто родился уже на морозе окружают теперь нас, старожилов почти религиозным опасением - мол, хранители прежних знаний, помнящие прежний мир. Ну да. Обидно, что всех наших знаний теперь хватает лишь на то, чтобы поддерживать в этом городе иллюзию жизни, ежедневно выдавая консервы и расчищая улицы настолько, чтобы транспорт прошел. Но сегодня мне везет - троллейбус видно и слышно издалека - такую нелепую коробку, дребежжащую косо приклепанной броней услышать не могут только члены Совета - у них шлемофоны с подогревом, основой которого служат китайские фены. 09:40 Броню с троллейбусов до сих пор не сняли потому, что она неплохо защищает от ветра, в то время, как стекол в окнах нет уже десятый год. Да, со времен той самой бойни. Банды, с которыми тогда мы, войска Совета, и дрались, довольно быстро научились попадать в смотровые щели. Потом они обычно старались закинуть внутрь гранату и, если получалось - обирали потом тела тех, кто был внутри в поисках пайка. Если не находили, то, как рассказывают, не брезговали и телами. Не помогло. Совет выиграл за счет того, что воремя прибрал к рукам все запасы продовольствия, до которых сумел дотянуться (ну, а недоступные ему склады были сожжены Огнеметчиками). 10:00 За что я люблю место своей службы? За +10 по Цельсию в помещении. Больше-то, собственно и не за что - те, кто постарше, это прекрасно понимают. Сейчас, мы, дезинфекторы, отвечаем за наблюдение над демографической ситуацией Города. По закону роженицам положен двойной паек во время беременности и полуторный в первые полгода жизни ребенка. Мы должны следить за тем, чтобы пайки выдавались, и за тем, чтобы их потребляла именно роженица - о случаях, когда продовольствие у нее отнимали можно рассказывать часами. 10:05 - Итак, сводка на сегодня: родилось 5 новых жителей, за ночь умерло трое. Поздравляю, господа, в Городе поддерживается положительная динамика рождаемости, таким образом население составляет... - на утреннем собрании наш так называемый начальник, которого нам спихнул Совет - парня-то, который пистолета в руках не держал, не говоря уже о присутствии на дезинфекции, всегда перед тем как назвать количество жителей, разевает рот так, что тот становится похож на замочную скважину. Никто никогда об этом не говорил, но я знаю, что всех в этот момент охватывает желание плюнуть ему туда, - составляет... Десять тысяч сто сорок семь человек. От пятимиллионого-то города... Но, с другой стороны, иначе еды на всех не хватило бы. Как только он заканчивает чтение своего листка, оживление на красных лицах стихает, мы - одиннадцать бывших дезинфекторов, два бухгалтера лет под шестьдесят - самые старые жители Города, и двадцать пятнадцатилетних оболтусов, из рожденных после - начинаем разбредаться из актового зала бывшего ДК, где наша контора и располагается. Возглас начальничка догоняет меня уже в дверях: - Ах, да! У нас еще одна хорошая новость - метеорологи сообщают, что в этом году средняя температура в Городе повысилась еще на полтора градуса. Так что все теперь живем при минус восьми среднегодовых! Бывший бухгалтер бурчит себе под нос: - Ага, объявите метеорологам благодарность. Мне становится смешно. Эти горе-синоптики - еще один из курьезов теперешнего времени: сумасшедший ночной сторож и его жена, пролезшие в свое время под руку Совета и обитающие в каморке, обвешанной внутри и снаружи сотней термометров и двумя портретами Роберта Пири. Идиот-начальник продолжает: - Таким образом, через десять лет, при сохранении динамики, температура должна подняться до плюс двенадцати градусов по Цельсию! Наступит весна! - Ага. Толку-то. Все растения уже погибли, а семена и саженцы по тридцать лет не живут. Тем более если их хранить так, как это делает Совет. Весна - не весна, без разницы, все равно консервы жрать. - Бухгалтер уже в открытую шипит на шефа, выглядя при этом как дворовый бобик. Очень худой бобик, надо отметить. Вряд ли он еще месяц протянет, да и здоровье бы позволяло - вечно он не может всем перечить - дойдет до Совета и мне же или еще кому из нашего бывшего подразделения придется его тушку в подвал тащить. 14:30 Сейчас, за исключением подопечных нашей конторы, весь Город на улицах. Ежидневная очистка территории - для того, чтобы сегодня вечером мог уехать троллейбус с нами и вернуться с ночной сменой. Совет, для того, чтобы снег и лед расчищали лучше, устраивает соревнования - лучшую бригаду награждают усиленным пайком. Молодежь поэтому старается вовсю, в то время как мы пытаемся на ветру прикурить от одной спички - они, как и все остальное, в большом дефиците. Сейчас, вглядываясь в лица своих сослуживцев, я осознаю, что они, как и я, безмерно хотят одного: чтобы эти жизнерадостные пятнадцатилетние идиоты такими и остались. Чтобы они никогда не поняли всю бессмысленность расчистки улиц, для того, чтобы по ним пришел транспорт, который привозит тех, кто раздает консервы тем, кто расчищает улицы. Только бы они так ничего и не поняли!.. Потому что, мы, помнящие и пережившие все с самого начала уже разучились убивать. 18:30 "Театральный разъезд". В ожидании вечернего троллейбуса разговоры обычно стихают, однако сегодня, вопреки обычаю идет оживленный спор. Спорит тот самый старик-счетовод и один из пацанов, дед пытается убедить парня, что весна ничего не принесет, что станет только хуже, потому что очнутся ото сна бактерии и вирусы, а вот деревья, трава и все, что жило, благодаря им, так и останется памятником вечной мерзлоте. И он прав на сто процентов. Когда парню, который сейчас так отчаянно наседает на деда, стукнет двадцать пять и он начнет рыскать по разбитым аптекам в поисках антибиотиков, он тоже признает правоту бухгалтера. Но мне бы этого не хотелось, честно говоря. 21:00 Сегодня на моей стене, рядом с плакатом какого-то советского машиностроительного завода (он очень удачно прикрывает дующую щель), появилась цифра 3653. А рядом с ней несколькими штрихами подписано: дня. Десять лет. Три с половиной тысячи дней. Надежда - дура редкостная, но кто его знает, может что-то и прорастет, и солнце смоет все это [censored] в которое превратился и мир, и мы. Три с половиной тысячи дней. Три с половиной тысячи пачек сигарет. У меня нет столько.
Ага, после двух неудачных войн - японской и Первой мировой. Вопрос в том - не произойди Октябрьский переворот (он-то, кстати, не был вызван естесственными причинами), долго бы продержалась постфевральская демократия? Хм, вспомни смуту после Иоанна IV Грозного или суматоху после Петра I, когда на троне оказалась заморская обозная проститутка. Или после Владимира Ильича затянувшуюся грызню между Троцким и Иосифом Виссарионычем? Или после того же Ёсь Сарионыча... Хм, что-то это из частного случая становится тенденцией... 2Finist_9: знаешь, не в обиду тебе скажу: родноверие само себя сожрало из-за офигенного кличества нацистской гопоты в нем.