Решил я выложить и сие творение. Тот самый биопанк-рассказ, о котором шла речь выше, таки был закончен в порыве вдохновения, посему и выкладываю его сюда. :ad: Не рекомендуется к прочтению излишне брезгливым людям. :ag: Жанр я бы определил как биопанк-антиутопию. :1anim_be: Всюду жизнь Солнце медленно, как объевшийся гнилой органики жук-уборщик, выползло на выцветший небосклон и вяло бросило лучи на полупрозрачные хрящи оконного покрытия. По ободранной стене поползло блеклое пятно серого света, и Андрюха проснулся. Он долго не мог разлепить загноившиеся глаза, а потом спросонья несколько минут пытался определить, где же находится на этот раз. Убедившись, что сегодня спал в родной квартире, Андрюха с трудом вылез из биокапсулы, плотно прикрыл ее мягким пологом, чтобы не началось заражение, как в прошлый раз, и нетвердой походкой побрел к санузлу. Квартира на данный момент представляла довольно плачевное зрелище. Будь Андрюха несколько впечатлительнее, он наверняка бы впал в депрессию от одного ее вида. Но за годы, прожитые в этом городишке, легко было разучиться обращать внимание на подобные мелочи. “Тьфу, какой же хаос опять тут творится. Везде гнилые упаковки… от этиловой эмульсии, наверняка… окурки, какие-то ошметки, наверное, от облицовки стен… Ну да, и шагу ступить нельзя, чтобы в какую-нибудь дрянь не вляпаться. А уж как воняет… Бляха! Пол гнить начал! И заплеван весь… Где эти чертовы уборщики, интересно мне знать? Вчера же поставил контроллер на автоматический режим! Или и эта стерва тоже соизволила сдохнуть? А, что уж тут удивляться – вполне возможно. В этой дыре скоро не останется ни одного мало-мальски работающего агрегата…” – подмечал парень по дороге неприятные изменения, произошедшие с его жилищем за последнее время. Андрюха подошел к облезлой стене и нажал на крупный беловатый бугорок, выступавший из плотной мышечной ткани, на которой кое-где еще сохранились лоскутки внешней облицовки. Небольшое пятно на стене диаметром сантиметров в десять дрогнуло, пробежала концентрическая волна сокращения, но ничего не произошло. Андрюха тихо выругался и со всего размаху долбанул по крышке непокорной ячейки. Та отозвалась недовольным хлюпаньем, поверхность пятна мелко затряслась, и сфинктер с противным чавканьем наконец расползся, явив миру содержимое ячейки, а именно центр системы поддержания чистоты помещения. Покачав головой в знак скорби по окончательно выведенной из строя мышечной крышке, Андрюха принялся осматривать производитель-контроллер. К его удивлению, матка оказалась жива и даже, как ни странно, здорова. Ее состояние вполне можно было бы посчитать удовлетворительным, особенно если учесть тот факт, что официальный срок службы матки-контроллера истек примерно семь лет назад. Почему она не обеспечила автоматическое поддержание чистоты, оставалось только гадать, но, скорее всего, причина заключалась именно в весьма преклонном возрасте этого устройства. Впрочем, это мало волновало Андрюху, давно смирившегося со своими условиями проживания. Он лишь порадовался, что все оказалось еще не так плохо, и нажал на ярко-желтое пятнышко посреди брюшка контроллера, запуская режим интенсивной очистки. Сфинктеры в полу теоретически должны были открыться в тот же миг, как до жуков-уборщиков дошел ультразвуковой сигнал матки, но и они уже исчерпали свой ресурс, поэтому человеку пришлось подождать несколько минут. Андрюха уже хотел плюнуть на все и отправиться завтракать, но тут раздалось знакомое хлюпанье и негромкий шелест сотен крохотных лапок, царапающих костяные плитки. Уборщики наконец соблаговолили отозваться на зов матки и принялись за свою работу. Конечно, настоящей работой это назвать было сложно, потому что они всего лишь подчинялись заложенным инстинктам и попросту жрали все, что находили на полу. В принципе, сейчас можно было спокойно отправляться завтракать, так как система уборки считалась полностью автоматической, но Андрюха не спешил этого делать. Полностью автоматической, с элементами анализа и четкими критериями подлежащих поглощению объектов, система перестала быть примерно тогда же, когда матка-контроллер перешагнула границу дряхлости. Поведенческая программа автономных уборщиков давно выродилась. Так что надо было постоянно следить, чтобы не в меру усердные жуки не съели ненароком что-нибудь важное наподобие самой матки или не перегрызли артерии общей питающей сети дома. Конечно, и в этот раз уборщики оправдали самые худшие ожидания. Отвлекшись на несколько секунд от созерцания процесса пожирания мусора, Андрюха отошел к двери и погрузился в мысли о предстоящей оплате квартиры. Вновь взглянув на жуков, он с ужасом увидел, как один из них приступил к поеданию “мусора”, торчащего из-под сгнившей костяной плитки. То есть к поеданию самого пола. Тут же на помощь к прилежному уборщику поспешили еще четверо товарищей. Совершив поистине акробатический прыжок, Андрюха резво подбежал к жуку и раздавил его, чтобы другим неповадно было грызть подгнивший пол. Узрев безвременную гибель сородича, остальные уборщики мгновенно замерли, прекратив кромсать жвалами найденные следы беспорядка. Облегченно вдохнув, человек подошел к контроллеру и вновь нажал на чувствительный бугорок на теле матки. Та ответила жалобным ультразвуковым сигналом, и уборщики поспешили вернуться в свое гнездо. Быстро затолкнув в желудок пищу при помощи биопищеканала с прямым подключением к пищеводу, Андрюха подошел к окну. Подождал, пока темные кожистые занавески распознают приближение хозяина и, сморщившись, раздвинутся в стороны, и подумал, что ему сейчас чего-то хочется. Подумав еще немного, он понял, что сейчас больше всего ему хочется секса. Ввиду того, что ближайшая женщина находилась за несколько тысяч километров от их промышленного городка, а субъекты мужского пола его никогда особенно не возбуждали, Андрюха тяжело вздохнул и решил прибегнуть к помощи биовагины. “Лучший выбор! У нее никогда не бывает месячных и никогда не болит голова! 101% реалистичности!” – почему-то вспомнился Андрюхе рекламный слоган пятилетней давности. “Да уж, лучший выбор. 101% реалистичности, как же. Прошлый век. Ну ладно, надо же как-то расслабляться,” – безрадостно усмехнулся Андрюха и поморщился. Биовагина тоже давно пережила свои лучшие годы, и поэтому с трудом выполняла необходимые функции. Она уже несколько раз намертво заклинивала, конвульсивно сжимаясь в самый неподходящий момент, и пару раз даже пришлось вызывать службу контроля за биоагрегатами. Приходил в обоих случаях какой-то прыщавый мальчишка лет восемнадцати. В первый раз он, мерзко хихикая и втыкая в спазматически сокращающиеся мышцы биовагины кератиновую иглу с ботексом, лишь отпускал дурацкие шуточки на тему дедовских методов самоудовлетворения. Во второй раз, вновь вызволяя Андрюху из плена стареющего устройства, он дал “дружеский совет”: “Камрад, купи-ка себе уже кровать с системой нейростимуляции, а? Не жалей денег, это того стоит! А какие там программы психологической разрядки, м-м-м…” Конечно, стоило послать сопляка куда-нибудь вдаль и кратко объяснить, что в этом доме мощности нейросети не хватает даже для поддержания нормальной связи коммуникаторов, но обитатель гниющего жилища героически воздержался от этого справедливого поступка. Иначе пришлось бы еще принимать услуги системных реаниматоров, которые ничего толком все равно бы не восстановили – что уж там восстановишь, если миелиновая оболочка на половине клеток давно разложилась, – но денег при этом за реанимационные услуги все равно бы содрали. А лишними финансами Андрюха никогда не располагал. Получив сомнительное удовольствие от общения с устаревшим бионическим устройством, парень снова направился в уборную. Вздохнув, отметил про себя, что и эта крайне важная часть квартиры стала выглядеть еще хуже с момента последнего посещения. Слегка огорчившись по этому поводу, Андрюха невольно вздрогнул, когда под ним податливо прогнулась теплая и слегка влажная поверхность биодефекатора. “Будь проклята эта система “естественного комфорта” с подогревом толчка! Каждый раз будто на кошку садишься!” – проворчал он. – “Слава богу, у меня древняя модель без прямого подключения к кишечнику, иначе страшно представить, как бы все это сейчас работало.” Облегчившись, Андрюха решил принять душ. Он долго колотил ладонью по слизистому рецептору, отвечавшему за подачу воды. Кран в итоге чавкнул и открылся, но вместо воды из него хлынул поток какой-то белесой гадости. Матерясь на весь дом, Андрюха выскочил из ванной и понесся к нейрокоммуникатору, сообщить об очередном прободении водоносной артерии. Хотел было заткнуть чем-нибудь плюющийся густой слизью кран, но передумал и просто заблокировал сфинктер, открывающий проход в ванную. “Черт с ним, все равно квартира загажена – дальше некуда, эта мерзость сама потом утечет куда-нибудь. Да если и затопит все – не беда. Может, хоть гниль всю смоет со стен,” – рассуждал Андрюха, натягивая оранжевый комбинезон из биопластика. Окинув прощальным взглядом свою убогую обитель, парень с чувством выругался, сплюнул на пол, вышел и с четвертой попытки запер входной сфинктер. Прошествовав по пустым улицам до ближайшей станции метро, Андрюха спустился по остановившейся транспортировочной ленте в его душные глубины. Где-то вдали оплывшие своды тоннеля огласил надсадный вой транспортного червя, извещавшего таким образом о том, что он на огромной скорости несется к станции и уже вот-вот прибудет туда. Каждый раз, когда Андрюха слышал эти звуки, его почему-то интересовало, самостоятельно ли транспортник решает взреветь, повинуясь заложенным инстинктам, либо же червя каким-то образом искусственно стимулирует оператор транспортной сети. Второй вариант был одновременно и проще, и сложнее в реализации: с одной стороны, генетикам не нужно было совершать лишних манипуляций при формировании генотипа. Но при этом дополнительная нагрузка ложилась на оператора, потому что ему в этом случае пришлось бы не только следить за физическим состоянием червей и обеспечивать их питание, но и управлять предупреждающим сигналом. А если учитывать, что стимулятор, скорее всего, тоже давно уже вышел из строя, а на новый его вряд ли кто-то менял, то первый вариант выглядел более экономически оправданным и реалистичным. Червь, конвульсивно сокращая мышцы и замедляясь, подполз к платформе и раздвинул сфинктеры в слизистых боках. Андрюха живо вспомнил, как в далеком детстве не решался входить в мягко фосфоресцирующую утробу, боясь, что случайно окажется в желудке. И перестал закатывать истерики перед каждой поездкой только тогда, когда обслуживающий биотехник объяснил, что тело червя жестко разделяется на «транспортную» и «рабочую» части, причем в «рабочую» часть, где и находятся все жизненно важные органы червя, попасть с платформы нельзя чисто физически, поскольку в нее не имплантированы входные сфинктеры. Червь дернулся, содрогнулся всем телом и пополз по тоннелю, набирая скорость. Под равномерный шорох трущихся о стены щетинок Андрюха обычно дремал, благо, коллекторный узел, на котором он работал, находился в противоположном конце города. Но сейчас спать почему-то совсем не хотелось. В голову в последнее время лезли самые разные мысли, зачастую крайне странные и не всегда связанные с окружающей действительностью. Андрюха подумывал уже записаться на курс органической психокоррекции, но в итоге решил, что это ни к чему. Лучше все равно не станет, а если даже и станет, то какая разница? В жизни все равно ровным счетом ничего не изменится. Парень вновь, как и каждый раз по дороге на работу, подумал о том, что, в сущности, это довольно обидно – он, человек с показателем интеллекта, почти вдвое превосходившим норму по единому глобальному стандарту, вынужден заниматься корректировкой деятельности систем коллекторной подстанции. А все потому, что его специальность биотехнолога восьмого уровня оказалась совершенно никому не нужна. Человечество как вид стремительно дряхлеет и вымирает, несмотря на то, что средняя продолжительность жизни в эру бионики стремится к бесконечности. В давно забытом прошлом далекие предки думали, что те времена, когда человек будет освобожден от необходимости обеспечивать свое существование грубым физическим трудом, станут самыми счастливыми и благодатными. Казалось бы, какой открывается простор для интеллектуальной деятельности: твори, созидай, исследуй окружающий мир, познавай себя, расширяй границы сознания! Бионика стала настоящим прорывом в области научного знания. Она раскрыла перед человеком невероятные перспективы и развивалась настолько молниеносно, что за несколько десятилетий полностью исчезли все технические устройства. Действительно, зачем нужны грубые куски металла и пластика, если можно вырастить биоагрегат, способный точно исполнять абсолютно любые необходимые функции, и при этом постоянно самообучаться и самовосстанавливаться? Старение и смерть были фактически побеждены, поскольку полная реконструкция организма стала делом нескольких часов. Люди внезапно оказались в почти идеальном мире, в котором можно было, не прилагая особенных усилий, получить все необходимое – пищу, секс, комфорт, здоровье, даже бессмертие. И оказалось, что они не имеют ни малейшего понятия, что с этим идеальным миром делать. Никакого всплеска созидательной активности не случилось, просто жить вдруг стало очень скучно. Многие действительно начали заполнять свободное время расширением границ сознания, только при помощи наркотиков и биостимуляторов. Коротали время и в попытках убить себя. Занимались этим тоже просто так, от скуки, сознавая при этом, что тело все равно восстановят. Для некоторых это стало своеобразной игрой – сделать с собой что-нибудь такое, чтобы их потом даже не смогли собрать. Правительство вначале пыталось бороться с подобными явлениями, а потом на таких людей перестали обращать внимание. И восстанавливать их тоже перестали. Разве что выращивали новые пальцы и конечности тем, кто в поисках новых ощущений их себе как-нибудь повреждал. Андрюха посмотрел на свой средний палец, который кольцом опоясывала тоненькая белая ниточка шрама. Палец он себе размолол в тринадцать лет, когда сидел дома в одиночестве, а смотреть картинки по нейроинформатору надоело. Было больно, вызвал биотехнолога, который клонировал в капсуле новый палец и прирастил его на место… И жизнь пошла своим чередом. Когда мир людей окончательно принял ту форму, в которой он пребывает сейчас, Андрюха не знал. По крайней мере, его прадед уже не застал ни одного электронно-механического устройства. Таким образом, эра бионики уже тогда была в своем расцвете. Наверняка и биоагрегаты тогда работали более чем стабильно, не то, что сейчас. Сейчас уже не расцвет… Скорее, полнейший упадок, подумал Андрюха. Все гниет и разлагается, а человечество окончательно опустилось до паразитарного уровня в созданных им же городах-организмах. Впрочем, люди с незапамятных времен вели себя исключительно как паразиты по отношению к своей планете. Сейчас эта фраза просто приобрела совсем уж буквальный смысл… Маленькая горстка паразитов на теле огромного существа. Человечеством овладели апатия и равнодушие. И высокотехнологичные производства оказались не нужными новому обществу. А справлять естественные нужды организма люди никогда не перестанут. Поэтому и пришлось идти на канализационные стоки. Андрюха мог бы и совсем не работать, но тогда он бы точно сошел с ума от полнейшего безделья, сгнил бы в своей квартире вместе с маткой-контроллером и биовагиной. Работа давала возможность ненадолго отвлечься от серости бытия и от мрачных мыслей, все чаще посещавших его. Простая, примитивная работа… Забавно, что ни говори. Червь снова взвыл и начал замедляться. Приближалась станция. Хорошо. Пора уже отвлечься от размышлений, все равно они совершенно бесплодны. Андрюха вышел из брюха транспортника и бодрым шагом направился к контрольно-пропускному пункту очистных сооружений. “Вот интересно, почему коллекторка до сих пор считается режимным объектом, что здесь охранять?” – усмехнулся он. Привычно прошел процедуру идентификации на биосканере, связался с Сергеичем, начальником подстанции, по нейрокоммуникатору. Поморщился – Андрюха никогда не любил эти сеансы связи. Несмотря на то, что процесс подключения был специально сделан довольно приятным, проецирование красочных и реалистичных, но чужеродных образов в сознание его очень раздражало. А потом он прошел по сырому узкому коридору в вонючие недра органического фильтра. Неважно, что там творилось в неотвратимо разлагающемся городке на поверхности. У Андрюхи начался рабочий день.
Не проще переименовать объект? Хоть проверишь, в ID ли проблема. :ad: