Roht

Подойдёт-подойдёт. =) Мать ECS 945GCT-M2.

Друзья любезные, посоветуйте процессор для нищенского апгрейда компа. 775 сокет, стоимость в районе 2-2,5 тыс.

Дарин, благодарю, схоронил. Капля камень точит. См. подпись. =)

Таки жду чего-нибудь хорошего за исполнение гражданского долга. Хотя общее качество работ на конкурсе меня, прямо говоря, удручает.

Скажу и я своё "фи". Авторы, заранее простите меня за ядовитость. =) 1. Друг. Честно? Невкусно, ибо чересчур своеобразно. Читать столь атмосферный opus vitae, к сожалению, получалось с трудом, ибо орфографических и пунктуационных ошибок в творении пруд пруди. Нет, я не иронизирую - атмосфера действительно присутствует, но её снисхождение на благодарного читателя происходит исключительно прерывисто, она не поддерживается в течение повествования, а просто время от времени роняет камни на голову. Как это поставить, я вполне себе представляю, впрочем. Очевидный плюс данного произведения в том, что оно оставляет большой простор для фантазии, но при этом имеет какие-то свои изначально заданные и строго рекомендуемые базисы. Каждый режиссёр увидит тут свою музыку, свою игру света (при помощи которой, кстати, можно весьма интересно отобразить "эмоции" чучела), свою шизофрению в поведении Некоего... Однако, как бы там ни было, сценка ещё достаточно сыровата, но, надеясь, что автор учтёт некоторые очевидные помарки в написании, ставлю ему 3,7. =) 2. Куда пропадают рукописи? Понравилось больше предыдущего... И не очень впечатлило. Некоторые интересные находки, которые автор, видимо, решил вывести как фишку, пострадали в ходе реализации. В качестве яркого примера можно привести ну просто потрясающе вырвиглазный диалог двух протонордов, плывущих в Тамриэль. Погнавшись за двумя зайцами, автор не поймал ни одного, и любопытные характеры персонажей-простецов вместе с попыткой продемонстрировать архаичность повседневной речи мирно умчались дальше в какую-нибудь другую пьесу. Вместо преисполненной патетики сцены о древних временах получилась пандемониум... Хотя, не берусь судить о задумке, возможно, именно это и ожидалось. Ну, и вот этот логический ляп... "Разыгравшийся азарт и предрасположенность к воображению, так, как Эйда обладала романтической натурой, побудило в ней любопытство, даже скорее интерес." Вроде бы это слова автора, который является персонажем немого фона. о_О А если они, как и предыдущая подобная вставка, не произносятся, как донести это до зрителя? Поскольку этот потрясающий ход выпотрошил мне мирооценку, ставлю 3.2. За обыденность повествования. =) 3. Янея и прочие кочегарности. Я пишу оценки по мере прочтения опусов, и я крайне надеялся, что мне закончат срывать крышу на первой сценке. Здесь же... Ну это читать надо, у меня слов нет! Сюр-то он сюр, но весьма нездоровый. Представьте, что кто-то это поставит. Как это будет выглядеть? Такой локомотив из ни к чему не обязывающих событий, бодрым индийским слоном несущийся по зрительному залу, утрамбовывая головы зрителей в нечто весёлое и плоское. Слишком уж акцентируется сюр-то, слишком! В духе "а давайте я накидаю туда всего-всего-всего, скормлю шейкером, перемешаю, но взбалтывать не буду, и выставлю на-гора аки цельную пиесу! и чтоб никто ничего не понял". Хотя с консолью идея прикольная. И-таки попомните моё слово - абсурдизмом тут и не пахнет. 3.0. 4. Спасённая невинность. У кого что болит. Полурифмованный текст читается может и хорошо, но в силу специфики авторского языка порождает словосочетания-уроды типа "бескровных драк", "трещащих яств"... Ну, и не мог не расстроить тот факт, что пьеса натурально начинается с задницы, бишь с пружины, которой задница сия была натёрта. Грустно как-то стало, поэтому всё остальное читалось под... гм... впечатлением. Юмор на самом деле получился уровня камедиклаба, только чуть облагороженный "высоким" слогом. 2,5. 5. Жадность. Кто все эти люди и зачем нужно всё происходящее? А если серьёзно, лично у меня возникли проблемы с осознанием концепции. Лишь под конец ситуация начала проясняться; сначала же постоянно ругающие друг друга герои не вызывали ничего, кроме отвращения и желания поскорее прервать чтение. Дотерпел, месседж уловил. Литературность повествования, к сожалению, так и оставила желать лучшего. Постановку по этому... не вижу. Тяжело воспринимается начало, и только где-то после третьей четверти повествования можно наконец вообразить его продемонстрированным по ту сторону рампы. Изменение характеров персонажей по ходу пьесы смотрится аляповато, ибо плохо мотивированно. 3,5. 6. Самый лучший враг. У нас здесь конкурс сценической ругани иличо? -_\\ С грамматической точки зрения всё получилось прилично - пожалуй, это самый грамотное творение из представленных. В моих глазах сценку подвели мелочи, вульгарный язык и некоторая статичность повествования. Смотреться будет немножко скучно, поэтому акцент нужно ставить на выразительную речь персонажей. Учитывая наличие громогласных выражений - особливо выразительную. =) Ну, и хозяин какой-то дюже истеричный получился. 4,0, наверное. 7. Раскаяние. Приличный сценарий. Несколько дурно слепленный и чересчур короткий, но приличный. Необходимо развитие темы, как мне кажется, и чуть большее количество промежуточных сцен; впрочем, над теми, что наличествуют, тоже стоит поработать, ибо чересчур уж они коротки. Понравилось наличие большого чисто технического материала, который должен поспособствовать постановке. Это всегда полезно, хоть и оставляет чуть меньше простора для творчества. Герои неплохо прописаны. Работать есть над чем, но на фоне остального - 4,5. Всем спасибо. =) Негодование в ЛС, пожалуйста.

Я могу при желании организовать вписки для n людей в Туле и Мацкве, если кто-то надумает. =)

Кровь. Путь домой от остановки занял не слишком продолжительное время; впрочем, даже эти короткие минуты показались мне бесконечными. Купив в располагавшемся по дороге ларьке небольшую бутылку ореховой воды, я открыл её и сделал несколько глотков. Поразительно песочный и едкий вкус не придал ожидаемой свежести. Я дотронулся языком до нёба, стараясь не потерять сознание от неожиданно ударившего ощущения непереносимой тошноты. В воздухе запахло персиками. Я, силясь сохранить контроль над непослушным телом, побрёл дальше. Каждый мой новый шаг по неубранной дороге отзывался гулким эхом где-то в области затылка. Казалось, что на меня, и так обычно не слишком уверенного, осуждающе-озабоченно смотрит каждое дерево; я почти слышал, как зелёные листья за моей спиной бойко начинают обсуждать моё состояние, стоит мне удалиться на приличествующую дальность. Я смотрел на свой силуэт в матовых безразличных стёклах окрестных домов, но видел в них лишь немую уверенность в бесполезности этого действия – слишком я был размыт и невнятен, чтобы придавать мне хотя бы отражённую чёткость. Наконец, деревянная табличка с номером 31 официально поприветствовала меня мерным скрипом, покачиваясь на ветру. Ореховая вода в глубинах моего организма попыталась оставить меня без дыхания, стоило этому звуку настигнуть мои барабанные перепонки. Привычным путём я проследовал на первый этаж типового дома, миновав заваленный бесполезным хламом подъезд и его вечного сторожа – чёрного пучеглазого кота по имени Вергилий, посчитавшего своим долгом впериться горящим бесстыжим взором прямо мне в душу. Сил не достало даже на то, чтобы сказать «Пшёл вон», поэтому я просто покачал головой. Дверь моей комнаты по сравнению с парадной открылась подозрительно легко. Плохо подогнанный задник ботинка впился мне в мозоль на пятке; я тихо взвыл и переступил порог. - Кто там? – послышался не в меру уверенный голос из глубин апартаментов, нисколько, в общем-то, меня не смутивший. - Царь Сарданапал, - ответил я. – Несу Мардука из Ашшура в Баб-Иллу. - За что вам положена Самарития и Библ в подарок, - ехидно сообщил голос. резко сменив интонацию и выдержав паузу, он старательно прошепелявил: «Zdrjavstvujte, дорогой Grzhegorzh!». Наконец, физиономия Тадеуша довольным облаком выплыла из-за двери. От иронии, который была наполнена последняя фраза, меня жутко покоробило, но я не подал виду. Вдобавок, я всё никак не мог отойти от приключения с ореховой водой, которое послужило отдельной капелькой цианистого калия в любезно заготовленную Тадеушем мышьячную настойку. - У вас крайне нездоровый вид, - обеспокоенно и любезно сообщил он очевидный факт. – Малов рассказал мне о вчерашнем происшествии. Язык бы Малову отсечь. Он-то откуда знает? Тадеуш ухмыльнулся и сообщил: - О ваших невероятных приключениях знает всё почтенное общество – ну, вы поняли, о ком я говорю. Ещё лучше. - И что оно сказало по этому поводу? – безразлично осведомился я. - Что вы не ибн Сина, - так же равнодушно ответил собеседник. – Доколе будете на пороге стоять? Разрешаю вам проследовать в ваши покои. Сядьте в креслице, поставьте усталые ножки на скамеечку, возьмите кружечку. Чувствуйте себя как дома. Когда он говорил вот так, без умолку, возникало ощущение, что вместе с ним поёт хор евреев-невольников. Я не был уверен, кто из нас после этого настоящий Сарданапал; впрочем, меня больше беспокоило, как бы поскорей его спровадить. Тадеуш Сангвинский – деятель и активист. Тот ещё. За его картонными комедиантскими наклонностями скрывается острый ум человека творческого, виртуозные музыкальные таланты, своеобразный литературный дар, лихие ораторские способности и мрачная душевная неопределённость конченого неудачника. Он приехал к нам в город из Вроцлава, оставив там небольшую бульварную газетёнку, в коей трудился на должности штатного журналиста. Здесь он мечтал создать собственный камерный театр и первое время достигал на этом поприще завидных успехов. Всё изменилось с назначением нового губернатора, отказавшегося финансировать проект энтузиаста-дилетанта. Тадеуш свёл свою деятельность к выступлениям по кабакам, происходившим от случая к случаю. Прочее же время он сидел либо дома, либо в трактире «На Милионной», стараясь подавить свою горечь за чтением и бокалом импортного пива, на которое пока хватало денег. Я сел в кресло по настоянию приятеля, но ожидаемого облегчения не наступило. Хотя… мне было заметно легче, нежели днём; несмотря на свою суетливость, Сангвинский умел заражать других своей уверенностью. К сожалению, совершенно эфемерной. В любом случае, эта бессмысленная лёгкость принятия решений позволила ему сейчас взять стул, усесться на него и выжидающе уставиться на меня. Пятнадцать минут прошли в тишине. Маятник настенных часов играл туш безмолвно умирающим мгновениям. Лишь он, да медленно движущиеся стрелки были единственным свидетельством того, что время в комнате не остановилось. За окном всё так же бушевал весенний ветер. Пахло персиками. Наконец я не выдержал. - Громкое дело вышло? – как можно более безучастно поинтересовался я. - Нет. Полицмейстер, завернувший на огонёк тем же вечером, сказал, что дело дрянь, но арестовывать тебя они не будут, - ответил Тадеуш. – Зная твою склонность к рефлексии, я с ними согласен – лучше, чем ты сам, тебя никто не накажет. Ты уже начал, судя по всему. Я молча кивнул. Сангвинский подмигнул мне и продолжил: - Твоя позиция мне неясна, но не поддержать тебя я не могу. Ты ведь не будешь совершать никаких глупостей?.. Держи себя в руках, и всё будет хорошо. Мы выкарабкаемся из этого, как выбирались до сих пор неоднократно. Я знаю. - А я знаю, что ты выучил очень много шаблонных фраз, и имеешь представление о том, как их можно воткнуть в речь. Впрочем, это роднит тебя с Кун Цзы, ты рад? - Пустое, - ответил Тадеуш и спрятал лицо в ладонях. - Не обижайся, - сухо сказал я. – Лучше пойди домой и передай при случае Малову, что он слишком наблюдательный. - Боюсь, до него не дойдёт – будто ты его не знаешь, - покачал головой Сангвинский. – Ты уверен, что тебе большой резон оставаться одному? - Пожалуй. Извини, Lise. Алёша устал, а Ваня ловит чертей. Митеньке же пора покинуть дом. Dixi. В глазах приятеля мелькнул хорошо знакомый мне огонёк коварства. Он неторопливо поднялся, потянулся и резюмировал: - Следующий поезд до Скотопригоньевска определённо не скоро, судя по состоянию Фёдора Павловича. Знаешь, Гжегож… De die in diem, я встречаю людей, которые норовят использовать в своей речи много разных lingua, чтобы показать свои mores, и теперь… Ты меня расстроил. Мне пришлось сделать виноватое лицо. - Не совершай ничего, и тогда не останется ничего несовершённого, - продолжал временно воплощённый Кун Цзы. – Я пойду, пока ты окончательно не решил воспользоваться мной в качестве жертвенного барашка. «На Миллионной» сегодня в восемь. Малов будет. У тебя потрясающий шанс сказать ему всё, что ты о нём думаешь. С этими словами он пошёл к выходу. Я не стал его провожать – вряд ли человек, оказавшийся в помещении до прихода хозяина, нуждается в дворецком. Впрочем, у него подобный финт был успешно сформированной годами дурной привычкой. Я остался один. Из парадной послышалось: «Мардука не забудь, черноголовый несчастный!». В глаза бросился стакан, который я так и не поднял после ночных событий. Он, будто безмолвный свидетель краха, лежал на полу, не осмеливаясь пошевелиться от ужаса. Блеклый солнечный свет, пробивающийся сквозь запыленное окно, осторожно прощупывал щербатые грани, словно полисмен, обыскивающий потенциального преступника. Казалось, ещё немного, и луч светила оттиснет «Виновен» на неровном материале стакана. У меня такое чувство, что я сейчас похож на этот стакан. Пустой. Лежащий на полу… Ну, не совсем, но до этого недолго. От вчерашнего каберне осталось лишь лёгкое винное амбре, к которому примешивается этот чёртов запах персиков. Во рту появился привкус крови, отчего-то чуть солоноватый. Ещё чувствовалась сода. Наконец, я решился поднять стакан. Стоит ли упоминать, что я не увидел ничего на дне, кроме своего лица? Мозоль на ноге отозвалась пульсирующей болью. Я решил хоть чуть обработать её имеющимися средствами; нужно было идти на кухню. Квартира моя, коль скоро не слишком дорогая, имела в себе аж две комнаты и отдельную кухню. Впрочем, обитаемым было только большое меблированное помещение; другую комнату хозяйка по моему настоянию давным-давно запечатала. Что теперь там творилось, я даже представить боялся. В своих покоях я хранил некоторое количество литературы, в основном справочной, несколько медицинских инструментов и лёгкие седативные средства – лично для себя. На кухне же находилась бытовая аптечка, любезно собранная каким-то доктором по просьбе хозяйки. Чёрт его знает, какие цели она при этом преследовала. Доковыляв наконец до цели, я нашёл в шкафчике дешёвый тканый пластырь и перекись водорода. Обработав мозоль, я перепробовал несколько вариантов наложения бинтов; ни один из них не казался достаточно удобным для долгих пеших перемещений. Остановившись наконец на мысли, что бинт стоит положить поперёк стопы, я сделал перевязь и попытался втиснуться в туфлю. Та невольно повиновалась, и я сделал пробный шаг. Получилось неуверенно. Я попытался опереться на стол, чтобы сесть на табурет, и тут мой взгляд упал на поцарапанную жёлтую кружку, которую, видимо, оставил Тадеуш. В кружке была ореховая вода. Через окно в дом проникал навязчивый аромат персиков. Авторское P.S. Чуть-чуть перепилил первую часть в соответствии с продолжением. Очевидно, будет moar. =)

Cвежак. Сюр. Ветер. Я часто сижу на скамейке близ сломанной берёзы в лесочке близ Киевской улицы и размышляю. Виноват в этом, пожалуй, исключительно переизбыток свободного времени после работы. Впрочем, учитывая происшествия, с которыми мне приходится иметь дело по долгу службы, необходимость такого бесцельного времяпрепровождения становится попросту очевидной. Сейчас я здесь, сижу на неудобной деревянной планке, лениво окидываю взглядом серые облака, такие же бездушные, как и я сам. Ветерок нынче небыстрый – он степенно, не торопясь, проходит мимо, дотошно инспектирует листья на деревьях, отправляя самые сухие из них в изгнание на землю. Где-то вдалеке шумит вода одного из мутных проточных водоёмов – чего-чего, а вонючей влаги в этом городе сейчас предостаточно. Время идёт к трем – час бесполезный, как говаривал один мой приятель; для того, что вы хотите сделать, либо слишком рано, либо слишком поздно. Впрочем, накануне в этот самый час я активничал донельзя. Увы. Тяжело быть лекарем для душевнобольных, как вы считаете? Наверное, врачам любого профиля всегда приходится несладко; слишком, слишком широк диапазон характеров у людей, с которыми приходится иметь дело. Мне же, привыкшему работать с причудами воспалённого мозга, на собственной шкуре довелось испытать невероятные контрасты, случающиеся в виде чехарды разнообразнейших образчиков вечной болезни по несколько раз на дню. Не буду углубляться в описания – они слишком конкретны, слишком точны, чтобы описать действительный характер таких противоречивых рабочих оказий. Нет слов ни в русском, ни в латыни, могущих описать ту бурю впечатлений, что обрушивается на меня каждый раз при знакомстве с новым потерянным клиентом. Действительно. Понять чувства больного можно, только посмотрев ему в глаза. Я тоже болею, кстати. Пока – только простудой. Увы. В бормотании больного есть какой-то трансцендентальный, притягательный блеск. Человек, действительно родом не от мира сего… Что может быть интереснее для того, кто умеет слушать? Или для того, кто уже отчаялся найти какой-то смысл в разговорах с такими обыденными, такими нормальными здоровыми людьми? За деревьями послышался шум. Студенты, в это время здесь просто не может быть никого другого. Пора отправляться домой. Заодно можно попробовать привести мысли в порядок… По дороге. *** Ещё у нас по путепроводам до сих пор ходят конки. С транспортом в этом городе всегда было туго – на лошадей отвратительно влияет местный климат, то чудовищно сухой, то отвратительно влажный. Локомотив же здесь можно застать только один, и то два раза в неделю – по средам он несётся, груженный разнообразным товаром, в сторону Польши, по субботам – спешит куда-то далеко на Урал. Говорят, он не делает остановки даже в столице; тем не менее, в этом городе он стабильно остаётся до полутора часов. Бесполезный состав. В конках вне зависимости от времени суток всегда людно. Я лично почитаю за счастье как можно скорее прильнуть к окну – в самую сухую и самую жаркую погоду ветер так или иначе будет так, неласково и язвительно станет трепать по лицу и гудеть в ушах, заглушая обыкновенный шум горожан сзади. И мешать думать. Увы. Образы минувшего дня преследовали меня в тёмное время суток, не давая уснуть, аккомпанируя таким образом кучке шумной молодёжи, шумевшей осередь ночи в скверике рядом с моим домом и умудрившейся не побеспокоить при этом ни одного полицмейстера. Нужно серьёзно подумать над съёмом комнаты в Вайнахтене. Там, должно быть, не так оживлённо. Вернувшись накануне домой в первом часу, я первым делом занавесил окна и закрыл дверь, ведущую на улицу, на щеколду. Я боюсь, честно боюсь призраков произошедших событий – тем более, произошедших не так давно. Им не страшны замки, они всегда приходят незваными и вторгаются в моё личное пространство… Стоит ли говорить, что так случилось и в этот раз? Не помогла даже нервно приконченная мною чашка кофия, горького настолько, что хотелось плеваться. В самом деле, даже наедине с собою приходится соблюдать хорошие манеры… Конка степенно свернула с Киевской на Посольскую. Вдалеке мелькнули крыши крупного дома с куполами, стоявшего на Крестовоздвиженской площади. Толпа довольно загудела. Этот шум отвлёк меня от мыслей о мелких обстоятельствах, приукрашавших действительность в поздний час… Число сегодня – 14 мая. Верно? Последний вопрос я произнёс вслух, чем вызвал недоумённый взгляд стоявшего рядом попутчика – невзрачного старичка с жиденькой бородёнкой, над головой которого возвышался потрёпанный коричневый цилиндр. Я молча кивнул ему, как бы извиняясь за необычное поведение, и вновь погрузился в измышления. Дешёвые занавески на окнах ночью не давали никакой толковой звукоизоляции, в чём и выразилось их отрицательное проявление – я мог разобрать каждую новую песню, звучавшую в исполнении уже помянутой молодёжной компании. Особенно смутил меня тот факт, что я даже помнил слова нескольких исполнявшихся композиций… Раздражал только дребезг плохо настроенной пятой струны в момент игры перебором. А ещё запевала довольно чисто попадал в ля бемоль, чем несказанно порадовал. Ночью я сидел у шкафа и просто смотрел на лежащие у меня на столе бумаги, пытаясь даже случайно не сфокусироваться на происходивших в течение дня событиях. Сейчас я пытался сделать то же самое, но теперь отвлекающим фактором мне служили вывески на домах, плавно проплывавших мимо конки. «Ломбардъ», «Синематографъ», «Аренда экипажей»… Сколько всего интересного. Колёса мерно пели свою песню, пока ехали по не очень удобной просёлочной дороге; наконец, конка въехала на мост, чем в очередной раз вызвала восторг почтенной публики, будто бы ни разу не видевшей грязные воды и покорёженные деревья, стоявшие по берегам городской реки. Почувствовал себя Л’Увертюром по дороге во Францию. Сколько уверенности, горделивой напыщенности, самоконтроля, отсутствие колебаний, продуманный план… И жестокая реальность, настигающая где-то уже под Парижем. Моим Парижем была хорошо знакомая местным жителям улица Миллионная, бывшая сердцем северного района города. А блеск и оживлённость мутных вод Сены мне заменил плавно поднимающийся смрад от илистых берегов нашей реки. Наверное, я даже вспомню, как она называется. Увы. Последнее, что я помню о сегодняшней ночи – удар. Когда я допил кофий, я ещё часа два-три ходил по комнате туда-сюда, пытаясь нагнать на себя сон и никоим образом не думать о происходящем. По нервам тёмным пауком бегали чувства – смешанные, даже чересчур. Место страху уступал шок перед увиденным и действительно произошедшим, плавно превратившийся в чувство безмерной апатии перед грядущим, которую впоследствии изгнало опасение за последствия. В таком состоянии сложно осознавать действительность, что мне в конечном итоге не удалось. Я попытался подкрепить свои силы глотком не очень крепкого каберне… На вкус оно было, как яд гадюки. Огромное белое пятно всплыло перед глазами, загородило свет, языками бесцветного пламени пожирало всё вокруг, откликаясь в моём взгляде какой-то нетвёрдой рябью. Я потерял равновесие, выронил из рук маленький стакан, который не преминул отметить этот факт жалобным звоном, столкнувшись с деревянным покрытием пола; тут и настиг меня УДАР. Если рассуждать с физической стороны, не произошло ничего необычного – в процессе падения я просто задел головой угол стула, стоявшего, как оказалось, в критической близости. В действительности же… Такая привычная в общении с пациентами ирреальность ударила меня куда сильнее не слишком качественно сделанного предмета мебели. Звук от падения стакана показался мне выстрелом из корабельной пушки прямо над ухом; маленькие красные пятнышки каберне устроили в моём мозгу беспечный беспорядочный бесподобный хоровод, мерно отстукивая каждый шаг звучащей где-то вдалеке атональной импровизации, в которую превратилось безвинное пение наигрывающей простенькие песни молодёжи, коим сознание разболевшегося доктора присвоило статус озверевших отпрысков птицы Имдугуд. Плохо мне было, в общем. Не хочу об этом вспоминать. Конка резко миновала мой любимый трактир, носивший неброское название «На Миллионной». Пора было выходить. Московская застава – место моего текущего пристанища. Здесь, неподалёку от храма, располагалась меблированная комната, в которой с милости mea amor fatum произошли описанные выше события. Район здесь, благо, не слишком густо заселённый, и основные жители тут – люд рабочий, которых редко можно застать дома в рабочий день. На данный момент тут тихо, и я опять же предпочитаю не заморачиваться на том, что произошло минувшей ночью. Ах, я же так и не сообщил, что же такого я вчера сделал. Я убил человека. Увы.

С днём рождения. Всего хорошего, справного, полезного, удобоупотребимого и благодатного, как и пристало боярину. И вообще, грех не поздравить человека, родившегося в один день с Э.Л.Уэббером. =)

Во-первых, не Boeta, а Boethiah, и не Nerevare, а Nerevar. Во-вторых, даэдрический принц Боэтия всё-таки один, и наличие целого клана даже слабо предположимо, ибо вызывает метафизический майндфак. Боэтия, конечно, может вообразить, что его много, и даже целый план Обливиона себе сделать, будучи по сути "вещью в себе", но быть единой сущностью он от этого не перестанет.

Сказано же ж - ретроспективная статья. Как говорится, "а не сесть ли нам, не почесать ли бороды и не вспомнить ли, что хорошего мы раньше делали".

Возьму на себя смелость ответить. =) 1. "Туземцы", или "Местные", как упоминалось выше - сепаратистская организация, действующая в районе Скинграда. Крайне не любят Империю Мида и делают всё, чтобы там об этом узнали - грабят, убивают, отбирают у детей игрушки. Имеют опознавательные знаки в виде наконечников стрел. 2. Риммен - город в Эльсвейре с заметным имперским влиянием, предполагаемое место базирования главенствующих в ордене Клинков. Учитывая власть, которой они в городе обладают, легко предположить, что они вряд ли будут кому-то подчиняться, тем более - Гриве. Мёртвому. 3. Ну, рискну предположить, что Дез хотел сказать нам о возможности наличия на далёком севере морроувиндских земель данмерских поселений. Я не думаю, что старые и удобно расположенные посты типа Альд Велоти, Альд Редайнии или Воса заинтересовали аргониан, которым и за Призрачный Предел-то зайти страшно стало.

Morag Tong - "Гильдия лесников"? Интересная концепция. Аналогию можно с масонами перевести, которые тоже начинали, как представители более или менее нормальной рабочей профессии. =)

Я в КС проверил - должна новая запись появиться. Просто Ватиниус не даёт никаких конкретных указаний. Рядом с СМ, и всё тут.

В глоссарии, вестимо. =)

Я прямо и не знаю, мне аж стыдно за такой некропостинг. =) Предпоследний квест Имперского Легиона, поиск Хризамера. Варус Ватиниус сообщает, что меч похищен Драраму Хлоран, которая проживает где-то возле Садрит Моры. Но по прибытии на место все встреченные мной местные жители не уточняют конкретное местонахождение! Так-то я знаю, что идти надо в Абанаби и всё такое, но мне просто интересно, с кем конкретно надо говорить, чтобы квест в журнале проапдейтился. =) Установлены - МТБ, DelayDB_Attack, GFM шестой версии и шедший в комплекте GMST-фикс.

Gwathlobal Ну вот, я про этот момент и говорил. Смутило именно то, что о "бретонскости" крови говорится, как об очевидном факте. Я потом ещё внимательно первую главу перечитал - подумал, может, моргнул где. Speax-with-the-Storm Персонажей ещё можно оценивать с позиций оригинальности и заезженности, а Аттребус тут - ну... не блещет свежестью. =) От него застарелым потом воняет скорее. Вуона в принципе очень сложно оценивать, о нём суммарно сказано не больше пары-тройки страниц.

Ну, на самом деле, если тебе звукозапись нужна просто так, для развлечения, то лучше AIMP2 Recorder я в этом плане ничего не находил. =) А если нужен действительно нормальный звукозаписывающей сет с плагинами, выравнивателями и прочими ништяками, то обрати внимание лучше на Adobe Audition или Reason. Причина появления шумов может же быть самой разной - от глюка железа до глюка софтины.

Можно написать плагин, который будет регулировать погоду так, как тебе будет удобно. =) А ещё можно в настройках игры, в разделе "Графика", подкрутить параметр "Дальность вида".